Николай Гумилев

12 октября. Зачислен на историко-филологический факультет Петербургского университета и начинает посещать занятия. Поскольку работа в «Аполлоне» и учеба требуют его постоянного присутствия в Петербурге, Гумилев снимает комнату в Тучковом пер., 17.

Ноябрь — декабрь.

Слушает лекции профессоров И. А. Бодуэна де Куртенэ, А. И. Введенского, В. Ф. Шишмарева, активно включается в работу романо-германского семинария проф. Д. К. Петрова, знакомится со студентами-филологами В. М. Жирмунским и К. В. Мочульским. Загружен организационной работой, написанием критических статей, учебой. С помощью академика Б. А. Тураева и профессора С. А. Жебелева получает аудиенцию у директора Музея антропологии и этнографии Российской академии Наук академика В. В. Радлова, на которой поэту было предложено возглавить этнографическую экспедицию в Северо-Восточную Африку.

19 декабря. В «Бродячей собаке» прошла лекция С. М. Городецкого «Символизм и акмеизм» — декларация принципов нового литературного течения.

1913

Январь — март. В журнале «Аполлон» № 1 опубликованы статьи Гумилева «Наследие символизма и акмеизм» и С. М. Городецкого «Некоторые течения в современной русской поэзии. Акмеизм», вызвавшие множество откликов, преимущественно негативных. Однако после их публикации новое течение стало «свершившимся фактом» истории русской литературы. Гумилев успешно сдает зимнюю сессию в Университете, руководит «Цехом поэтов», работает в «Аполлоне», занимается подготовкой экспедиции в Африку: «Приготовления к путешествию заняли месяц упорного труда. Надо было достать палатку, ружья, седла, вьюки, удостоверения, рекомендательные письма и пр. и пр. Я так измучился, что накануне отъезда весь день лежал в жару. Право, приготовления к путешествию труднее самого путешествия».

7 апреля.

Вместе с племянником H.A. Сверчковым, который стал «помощником начальника экспедиции», отбывает в Одессу.

10 апреля. Из Одессы выходит грузовой пароход Русского Добровольческого флота «Тамбов», на борту которого находятся в качестве «каютных пассажиров до Джибути» Гумилев и H.A. Сверчков. Пароход следует со стоянками в Константинополе (где на борт был взят еще один «каютный пассажир до Джибути», турецкий консул Мозар-бей) и Джедде.

6 мая (н. ст.).

Путешественники прибыли в Джибути, оттуда по железной дороге добрались до местечка Дыре-Дауа, оставили там багаж и верхом отправились в Харэр, где купили четырех мулов для каравана. Вернувшись в Джибути, наняли проводников и, сформировав караван, двинулись обратно в Харэр вместе со свитой Мозар-бея, которому губернатор Харэра Тефери Меконын (будущий император Хайле Селассие I) приготовил торжественную встречу. Гумилев и Н. Л. Сверчков также были на аудиенции губернатора, и тот обещал содействие и распорядился приготовить необходимую для работы экспедиции документацию. В ожидании документов Гумилев и Сверчков изучали Харэр и его окрестности и совершили поездку в Сомали в город Джиджигу. Когда бюрократические формальности были улажены, караван двинулся в путь. Восемь дней ушло на переход через Черчерские горы, после чего потребовалось несколько дней отдыха в местечке Ганами.

13 июня (н. cm). Экспедиция возобновила движение в глубь страны. Через две недели караван прибыл в Шейх-Гуссейн, крупный религиозно-культурный центр Северо-Восточной Африки, откуда направился в Гинир. Здесь был устроен отдых, закуплено продовольствие, после чего путешественники отправились в обратный путь.

Август. Возвращение в Харэр. Получив от Б. А. Чемерзина денежный перевод на обратный путь и разобрав собранные материалы, Гумилев с Н. Л. Сверчковым пакуют багаж и отправляются в Россию.

20 сентября. Возвращение в Петербург, передача привезенных из путешествия предметов и фотоснимков в Музей этнографии. Результаты экспедиции оказались весьма удачными: коллекция Гумилева до сих пор является основой экспозиции, посвященной Эфиопии и Сомали.