Помнить желание, ради коего принят в Академию, прилежно изучать науки и рачительно посещать обязательные лекции.
Чтобы не подавать повода к тревоге и не нарушать тишины.
Не вступать в запрещенные законом общества, называемые орденами.
Ни под каким видом не участвовать в собраниях игроков, не вверять имущество свое или деньги слепому случаю счастия.
За обиду, нанесенную умышленно, лично или через другого, не мстить, но просить для этого помощи Ректора…»
Николай Языков – обоим братьям, 18 декабря 1823 года, из Дерпта:
«Начну от лиц Адамовых. В прошлом месяце случилось в здешнем мире происшествие редкое и особенно важное для нашей братьи студентов. Вот в чем дело. В студенческой Муссе (клуб) был большой обед в память основания оной; человек двести, и по большей части студентов, обедало в одной комнате; были некоторые и профессора; пили здоровьев десятка два и кричали ура громогласно и торжественно. Первый раз в жизни – и с удовольствием, вовсе для меня новым – видел я эту живую и разнообразную картину, хотя сам, как действующее лице в оной, и не был уже в состоянии здраво судить о ней. Представь себе довольно пространную залу, в которой за длинным столом сидит вышеозначенное число пьяных: они все говорят всякий свое, никто не слушает и не слушается, звенят стеклом, стучат ногами в жару пития здоровий, и наконец все языки и все ноги соединяются в один общий шум. Я сидел на возвышении (сделанном для музыкантов) с некоторыми из моих товарищей и, следственно, мог вполне наслаждаться зрелищем этого единственного торжества. Обед кончился часу в шестом вечера, и все было спокойно; начали уже расходиться. Один студент, разумеется пьяный, отправился домой во рту с цыгаркою – а это запрещено; часовой остановил его, а оный,
Не стерпев приветствия такова,
Задел его в лице, не говоря ни слова.