Никто не уйдет живым

– А это, – сказал он, открыв на экране новую папку, – новые сканы судебных протоколов, в том числе из суда Короны [12], относящиеся к преследованиям обоих Беннетов по закону о сексуальных преступлениях 1956 года. Я нашел и другие – за съем уличных проституток, содержание борделя, нарушение общественного порядка в доме или рядом с ним. Все материалы новые.

– Дополняющие то, что мы и так знаем.

– Да, но они делают картину четче. Раскрывают дополнительную часть наследия. Паттерны повторяющегося поведения, которое никогда не воспринимали как часть большей картины. Чего-то куда худшего. Даже когда последним известным адресом некоторых из жертв был восемьдесят второй дом, власти никогда не видели связи.

Ничего из этого Эмбер читать не хотела – очередной знак того, что они расходились в разных направлениях. Питер снова взялся за свое, собрал очередную порцию фактических и косвенных доказательств жестокости и ненормальности, антиобщественного поведения, возмутительных случаев сексуального насилия над женщинами; очередную порцию бесконечных и отвратительных историй о том, какими ужасными людьми были Гарольд и Артур Беннеты. Их чудовищность мало что говорила о том, что обитало в доме задолго до них.

– У меня есть и кое-что на Драча. Всякие рассказы от людей, которые с ним какое-то время водились.

– Оставь себе. – Ответ получился резче, чем она того хотела.

Из-за «Драча Макгвайра», как он себя называл, Эмбер прошла бы и программу шоковой терапии, лишь бы полностью стереть его из памяти.

Отбывая по желанию ее величества свой четвертый срок – за нападение на русскую проститутку в Бэйсуотере в 2004 году, когда он «пустился в загул» в Лондоне, Артур Беннет недолго делил в тюрьме Уормвуд-Скрабс камеру со следующим поколением убийц и сутенеров дома номер 82: Фергалом Донегалом и Найджелом Ньюманом; таково было подлинное имя хронического лжеца «Драча Макгвайра».

Освободившись в свой черед, Фергал и Драч добрались до Бирмингема. Целью их путешествия было отобрать у стареющего и смертельно больного изгоя Артура Беннета то, что, судя по его похвальбам, было прибыльным борделем в северном Бирмингеме; «фамильным бизнесом», из ассортимента юных девушек которого он выбирал себе любовниц.

Эмбер не открывала работу о Беннетах «Смертельное наследие», но читала книгу о Драче и Фергале «Предприниматели Дьявола», щеголявший броской черно-красной обложкой документальный детектив, нацеленный на продажу в аэропортах. Автор заполучил информацию об убийцах раньше Питера: патологически предсказуемые истории мелких преступлений и насилия, взлома и торговли наркотиками, карьер, начавшихся с домов-развалюх, отстранений от учебы и исключений из школ, и времени, проведенного под кулаками жестоких отцов.

К интересу Эмбер, «Предприниматели Дьявола» открыли, что ни Фергал, ни Драч не обвинялись прежде в насилии над женщинами; эти интересы, похоже, проявились только на Эджхилл-роуд.

Эмбер как никогда прежде нужно было, чтобы Питер сосредоточился исключительно на том, чем занимались в доме спиритуалисты между 1912 и 1926 годами, с особенным вниманием ко всему, что могло быть связано с именем «Черная Мэгги». Она подталкивала его к этому уже больше года. Но, может быть, недостаточно настойчиво.

Она оплатила все его затраты и время, проведенное за исследованием истории дома со времени написания их первой книги. Для второй книги, если она случится, Эмбер обещала Питеру одобрительное предисловие и свое имя на обложке. Щедрый аванс за «Никто не уйдет живым» достался ей, и она заплатила Питеру как литературному негру, а также разделила с ним внушительное роялти; книга вышла на тридцати пяти языках и участвовала в семи издательских аукционах. И все равно Питеру приходилось работать; прибыль с каждого фильма шла исключительно Эмбер, откуда и взялось ее богатство. Дела у Питера шли хорошо, но ему все равно нужно было зарабатывать.

Эмбер постаралась задушить свое нетерпение.

– Питер, Беннеты – изученная территория. У меня нет уже сил о них читать. Разве ты не нашел ничего о Друзьях Света? И Кларенсе Патнеме? Мы знаем, что он был их первым лидером. Разве мог он не знать о первых четырех убийствах?

Питер выглядел удивленным, а затем обиженным вспышкой Эмбер. Но если вскоре он не обнаружит ничего о до-Беннетовской эре, у нее не будет иного выбора, кроме как отчаянно искать альтернативный способ найти информацию о том, что последовало за ней в Девон.

Питер заерзал, также разочарованный:

– Эмбер, мы просто не можем знать, что приведет нас к чему-то более раннему, станет подсказкой к прошлому. С самого начала было ясно, что в этой истории все взаимосвязано. Я до сих пор чувствую, что необходимо изучить каждую улику и каждое свидетельство, даже слухи. Ты просто должна понять, что чем дальше мы зарываемся в прошлое, тем меньше находим. Я не могу работать быстрее, чем сейчас.

– Я не сомневаюсь в твоих принципах или твоей потрясающей способности все это находить, Питер, но я хочу знать о первых жертвах. И о Друзьях Света. Я знаю, там что-то есть.