Никто об этом не узнает

— А я тебе говорил — не ввязывайся.

— Ну да… Я, честно-то говоря, сам очкую. Тогда, видать, в запале был, еще и дунул — плохо соображал. А сейчас как представлю… В общем, если вдруг что, лучше сразу документы из школы заберу и свалю куда подальше. Ладно, — тяжко вздохнул Ренат, — теперь-то уже что? Как вышло — так и вышло. И потом, я тебе отвечаю, никто ей ничего плохого не сделал. Ну почти…

— Что значит «почти»? — нахмурился Максим.

— Крис вроде как ударила ее в живот, — промямлил виновато Ренат.

— Ну зашибись розыгрыш!

— Но тут уж вопросы не ко мне, — заявил Мансуров. — Ее об этом никто не просил. Сама инициативу проявила. И вообще, это твоя подруга, с нее и спрашивай.

— Ну ты же эту фигню затеял, спаситель хренов! — злился Максим.

— А что мне оставалось делать? Как к ней подкатывать? Знаешь, что придумал этот козел Шилов? На перемене подрезал у нее кошелек из сумки, Дианка видела. А в столовке расплатился за нее, типа выручил и она теперь ему обязана. Так что и мне пришлось… изобретать. Да и вообще, Макс, это же классика жанра — подставная топота и…

— А почему ты мне ничего не сказал?

— Мне показалось, ты был бы против, — пожал плечами Ренат.

— Естественно, я был бы против!

— Ну вот поэтому и не сказал. Ну и чтобы тебе от отца не прилетело, если бы вдруг это все всплыло.

— Угу, спасибо, позаботился, значит, — съязвил Максим, но затем, помолчав, добавил уже серьезно: — Слушай, пошли ты Шилова с его дебильным спором в пень.

— Как так? Ты чего? — уставился на него Ренат. — Чтоб я ему потом…

— Да брось ты. Ну кто тебя заставит целовать ботинки? Скажи: «Не буду». И что он тебе сделает?

— То есть как это — скажи: «Не буду»? Ты что, предлагаешь просто тупо слиться? Меня ж потом вся школа будет считать треплом, а то и кем похуже. Я как буду пацанам в глаза смотреть?

— Да не все ли тебе равно, что и кто считает?

— Нет, не все равно! — взвился Ренат. — Очень даже не все равно! И, Макс, если ты ей скажешь, если подставишь меня…

— Да успокойся ты, не подставлю, — буркнул Максим.

* * *

За Аленой наблюдал он украдкой, подмечая, что фарс стремительно набирал обороты. Эти двое — Шило и Мансуров — буквально из кожи вон лезли, а она, глупая, принимала их дружеское отношение за чистую монету. От этого становилось противно. Наверное, потому, что, насмотревшись вдоволь на бесконечное притворство отца, да и матери тоже, на их извечные игры на публику, он терпеть не мог таких вот подковерных интриг. Сам всегда предпочитал бить открыто, прямо и в лоб. А теперь, получается, и сам в таком замешан. И это чувство вины буквально снедало его. И не притуплялось ничуть. Наоборот, обострилось, после того как узнал о том, что они Алену «припугнули». Даже как-то злость на нее исподволь стала отходить на второй план. Будь он на месте Рената, не задумываясь, послал бы ко всем чертям Шилова и вообще бы не парился. И пусть бы кто попробовал назвать его треплом. Но будь он на месте Рената, он бы в этот спор и не ввязался. Хотя тоже хорош, конечно, мог бы ведь тогда настоять. Мог бы. Но не настоял, а теперь злился и на себя, и на Рената. Дунул он!

А в столовой так совсем Ренат его взбесил.

— Я гляжу, у Мансурова все идет по плану, — довольно хмыкнул Кирилл, кивнув на соседний столик, за которым сидели вдвоем Ренат и Алена. Тот ей что-то рассказывал, очевидно, очень смешное, потому что она то и дело заливалась смехом. Максим вслушивался, но в столовой стоял такой галдеж, что ни слова разобрать не получалось. Ни к селу ни к городу вспомнилось вдруг, как они в субботу ходили в парк и она вот так же смеялась. И в кафе смеялась, только над его шутками. А теперь она так мило щебечет с его другом. Неожиданно эта их беседа уязвила Максима. Стало неприятно, даже очень…

— Макс! Ма-а-а-акс! Ты чего не ешь? — потрясла его за плечо Кристина. — Ты что, уснул? Или замечтался?

— Неохота, — ответил он рассеянно, тут же подцепил кусочек мяса и отправил в рот.

— А глядите-ка на Шилова! Психует сидит, — хихикнула Диана.

За столом довольно заулюлюкали.

— Да, Ренатик у нас стратег! — одобрительно подытожил Ник.

— Крис, ты на фига ее ударила? — вспомнил Максим.

— Что? — Улыбка сползла с миловидного личика. Она непонимающе захлопала тяжелыми кукольными ресницами. — Макс, ты о чем? Ты про доярку, что ли? Так она сама… вон Ника пнула. Он ей ничего не сделал, а она размахалась копытами.

Максим перевел взгляд на Лужина, тот заерзал на стуле:

— Да я ничего ей не делал, пальцем не тронул. Крис правду говорит. Она просто дикая какая-то.

— Вот и не лезьте к ней. И ты, Крис…

Рядом опять раздался ее смех, и неприятное чувство засвербело с новой силой. Максим оглянулся, непроизвольно стиснул челюсти. Мансуров ей что-то изображал в лицах, смешил, строил гримасы, клоун. Прямо в ударе он сегодня!