Ниндзя в тени креста

– Нет!

– Что ж, придется мне побеседовать с вами наедине. Так сказать, по душам. Вас, наверное, смущает уважаемый Абрахам д'Эсия? Пожалуйста, оставьте нас ненадолго, – обратился фидалго к ростовщику. – Отдохните, подкрепитесь чашей доброго вина…

Потупившись, мрачный ростовщик покинул сыроварню. От страха он то покрывался холодным потом, то начинал дрожать, словно в лихорадке. Абрахам д'Эсия уже понял, в какую скверную историю угодил, которая могла закончиться для него весьма печально. И де Алмейда и Мигел Диаш были большими упрямцами, кроме того, между ними явно присутствовала давняя неприязнь, а это значило, что дело добром вряд ли закончится.

Тем временем Фернан подал знак, и в помещение вошел Гоэмон. На нем был все тот же темно-серый костюм, в котором он впервые появился перед Диашем, а на лице скалила зубы зловещая маска-череп. Ниндзя предполагал, что Мигел Диаш заупрямится, поэтому предложил фидалго свои услуги. Он заверил де Алмейду, что после «разговора» с ним Диаш станет шелковым.

Увидев своего похитителя, Мигел Диаш в страхе вскочил и прижался к стене. Он уже понял, что на лице этого страшного человека маска, но его неподвижные глаза прожигали насквозь, притом не раскаленным прутом, а ледяной сталью. Гоэмон спокойно подошел к нему и нанес несколько резких и коротких тычков кончиками пальцев, жестких, как железные штыри, в область груди и живота. Мигела Диаша пронзила дикая боль, он открыл рот, чтобы закричать, но вместо крика послышалось лишь тихое сипение.

– У вас совсем немного времени, чтобы принять разумное решение, – размеренным голосом сказал Гоэмон. – Я буду считать до ста. Все это время вас будет терзать страшная боль. Потом сердце не выдержит, разорвется на части, и вы умрете. И даже самый опытный лекарь признает, что вас хватил удар. А следующей ночью мы отвезем тело к отхожему месту замка, и вы будете лежать там, пока вас не заметит стража. Или кто-нибудь из жителей Монсанту. Но, думаю, раньше это сделают дикие звери или бродячие псы. Если согласны подписать бумаги, дайте знак – закройте три раза глаза. Это единственное движение, которое вам под силу. – Ниндзя начал считать: – Раз, два, три, четыре…

У Мигела Диаша потекли слезы, и он, хоть и с трудом, но все-таки мигнул три раза. Фернан де Алмейда, глядя на его муки, на миг почувствовал угрызение совести, но затем вспомнил свидание с Гразиелой и нападение разбойников, которых послал Диаш, чтобы убить его, и быстро избавился от временной слабости. Он успел повидать за свой недолгий век столько жестокостей, что мучения врага были для него всего лишь мелким, незначительным эпизодом и чаще всего мигом мстительного торжества.

Гоэмон снова несколько раз прошелся по корпусу Мигела Диаша рукой-копьем, и тот медленно сполз по стене, жадно хватая широко открытым ртом стылый утренний воздух – очаг в сыроварне еще не разжигали. Ниндзя поднял его и усадил на скамью.

– Ну что, займемся делом? – как ни в чем не бывало, спросил де Алмейда, усаживаясь напротив.

– Д-да…

– Зови ростовщика, – сказал фидалго, обращаясь к Гоэмону.

Неслышно ступая ногами, обутыми в мягкие таби, тот вышел из сыроварни. Мигел Диаш проводил его взглядом, в котором застыл ужас…

С формальностями покончили быстро. Для придания договоренностям большей значимости и достоверности в качестве свидетелей сделки были приглашены Вашку Гонсалвеш и трое его пастухов. Абрахам д'Эсия на глазах собравшихся получил деньги от де Алмейды и, демонстративно пересчитав, передал их Мигелу Диашу. (При этом ему пришлось добавить и свои – тот самый гешефт, который он получил, нарушив уговор и передав закладную Диашу.)

То, что он расстается с деньгами, уже мало волновало ростовщика-маррана. Его больше страшило будущее. Абрахам д'Эсия был уверен, что Мигел Диаш начнет мстить. Но он также понимал, что и фидалго не подарок. А если учесть, что родственников у де Алмейды хватало даже среди придворных короля, то неизвестно, кто из них двоих опасней и кто может взять верх.

Абрахам д'Эсия решил сделать ставку на Фернана де Алмейду. Когда они остались одни, он спросил:

– Что вы собираетесь делать, сеньор?

– В данный момент Вашку Гонсалвеш собирает людей, и мы пойдем выгонять из замка наемников Диаша. Он будет с нами, и им поневоле придется открыть ворота. Не оставят же они своего кормильца в качестве заложника.

– Верное решение, – одобрил ростовщик. – Но что будет дальше?

– Дальше… Г-м… М-да… – Де Алмейда смешался и задумался.

Он был небольшим мыслителем и чаще всего жил одним днем, не шибко задумываясь о будущем, но тут ему пришло в голову, что все свое золото он отдал ростовщику, а на что жить? Ведь даром никто его кормить не будет. А нужно еще и как-то содержать замок. Арендная плата за землю, которая причитается ему от Гомеша, – это смешные деньги.

– Я хочу предложить вам хороший выход из создавшегося положения, – мягко сказал ростовщик, хорошо понимая, какие мысли обуревают фидалго в данный момент.

– Что, продать вам замок?! Никогда!