Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1)

— Господи!.. — вскричал Клайв. — Да возможно ли, чтобы девушка полюбила такого наглого, себялюбивого, заносчивого хлыща, как Барнс Ньюком? Вы ведь, конечно, знаете, лорд Кью, какую жизнь он ведет? Когда он был еще совсем юнцом и можно было думать, что у него есть сердце, он вывез из Ньюкома одну бедную девушку, работницу с фабрики, обращался с ней хуже некуда, а потом, обвинив в неверности, выставил за дверь без гроша в кармане; когда же она пришла на Парк-Лейн и уселась на пороге — с каждой стороны по малютке, — только боязнь скандала и страх перед полицией, а вовсе не слезы голодной женщины и детей, заставили его положить ей содержание. Я видеть его не могу без отвращения, руки чешутся вышвырнуть его в окошко. И этот человек женится на благородной девице, лишь потому, я уверен, что состоит компаньоном в банке и наследует семь или восемь тысяч годового дохода. Стыд и срам! Мне тошно подумать, на что обрекает себя эта бедняжка.

— Да, невеселая история, — промолвил лорд Кью, свертывая папиросу. — Барнс человек неприятный, вполне с вами согласен. А не было при вас о том разговору в семье?

— Помилуй бог! Неужто, по-вашему, я стал бы говорить об этих грязных вещах с Этель, то есть, с мисс Ньюком! — вскричал Клайв. — Я даже отцу об этом не заикался. Услышь он только, он бы выставил Барнса за дверь.

— Я знаю, об этом говорил весь город, — сухо сказал Кью. — В этих чертовых клубах все становятся известно. Я не друг Барнсу, я сказал вам. Я люблю его не больше вашего. Вполне возможно, что он плохо обращался с этой женщиной, — нрав у него, безусловно, не ангельский; но в этом деле он вел себя не так уж плохо, — не так плохо, как может показаться. Начало, разумеется, скверное — фабричный город — ну и вся эта история… Да, неважное начало. Но он не единственный грешник в Лондоне. Когда обо всем этом пошли толки и его чуть не забаллотировали в клубе Бэя, он поклялся мне честью, что порвал с миссис Делейси (так она себя называла) лишь после того, как она поступила с ним… ну, так, как обычно поступают подобные женщины. Он предложил поместить детишек в Йоркширскую школу — довольно дешевую, — но она не пожелала с ними расстаться. Скандал она подняла, чтобы выговорить себе более выгодные условия, в чем и преуспела. Ему очень хотелось избавиться от нее; он говорил, что это камень у него на шее, и что его мучают угрызения совести, а вернее сказать — опасения. Он был просто вне себя. Когда повесили того парня, который убил женщину, так помню, Барнс сказал, что вполне его понимает. Юноши заводят в молодости такие связи, о которых потом жалеют всю жизнь. Он раскаивался от души — в этом ему можно поверить, он хотел жить прилично. Моя бабушка устроила это дело с Плимутроками. Старая леди Кью, как вы знаете, все еще за рулевого в нашей лодке, и никому не уступит своего места. Старики, они все знают. Барнс малый неглупый, по-своему даже остроумный, и вполне может быть приятным, когда захочет. Тут не было и речи о принуждении. Надеюсь, вы не думаете, что молодых девиц томят в темницах и подвергают пыткам? Но в Шантеклере целый выводок дочек, и старому Плимутроку нечего дать за ними. Дочь его по своей воле избрала Барнса, а тот вполне осведомлен о ее прежней истории с Джеком. Вчера этот бедняга появился так неожиданно, что девушка упала в обморок. Но она готова нынче же свидеться с ним, коли он того пожелает. Сегодня в пять утра я отдал ему записку от леди Плимутрок. Если он думает, что леди Клару к чему-то принуждают, пусть услышит из ее собственных уст, что она сама так решила. Девушка выходит за своего избранника и будет честно исполнять свой долг. Вы еще молоды, а посему кипите и негодуете при мысли, что юная особа, едва справившись с одним чувством, способна возгореться новым…

— Я возмущаюсь не тем, — говорит Клайв, — что она порывает с Белсайзом, а тем, что выходит за Барнса.