Нюрнберг вне стенограмм

По классическим законам драматургии нельзя начинать трагедию или драму с кульминационной точки. Предполагается, что как действие, так и интерес к нему должны последовательно и неуклонно нарастать. В журналистике законы несколько иные: кульминация должна всегда служить как завязкой, так и изначальным «зерном», и лишь потом можно нанизывать детали и подробности, хоть до самого конца.

Мои записи не предназначаются ни для печати, ни для сцены. Международный военный трибунал в городе Нюрнберге, где перед Судом народов предстали почти все главари нацистского Третьего рейха, явил собой не что иное, как последнюю точку – эпилог – кровопролитнейшей мировой войны, унесшей не один десяток миллионов жизней и стоившей неисчислимых жертв.

К величайшему сожалению, отнюдь не все руководители национал-социалистического режима оказались на скамье подсудимых в Нюрнберге. Скорее наоборот: из высших руководителей Третьего рейха лишь немногие предстали перед судом. Большинство из них покончили с собой, причем именно с целью не нести ответственность за совершенные ими преступления. В своем Политическом завещании единоличный руководитель нацистского государства – фюрер и рейхсканцлер Адольф Гитлер – прямо заявил: «Я не хочу попасть в руки врагов, которые для увеселения своих подстрекаемых масс нуждаются в инсценированном евреями зрелище. Поэтому я решил остаться в Берлине и здесь добровольно избрать себе смерть в тот момент, когда я буду уверен, что местопребывание фюрера и канцлера уже не может быть больше удержано. Я умру с радостным сердцем…» Среди подсудимых лишь Германа Геринга – наци № 2 – можно отнести к наивысшим иерархам Третьего рейха. К нему можно было бы добавить Мартина Бормана, дело которого рассматривалось заочно, если бы мы сегодня не знали, что к моменту начала процесса он уже более полугода был мертв…

Таким образом, ни Адольф Гитлер, ни руководитель пропаганды, организатор антисемитских кампаний и уполномоченный по тотальной войне Йозеф Геббельс, ни рейхсфюрер СС, шеф полиции, имперский министр внутренних дел и имперский уполномоченный по консолидации германского народа Генрих Гиммлер не предстали перед земным судом. Что, впрочем, ни в коей мере не умоляет всемирного значения МВТ[183].

Я не собираюсь анализировать ход процесса и не имею права на оценки. Волею судьбы в совсем молодом возрасте я оказалась в гуще событий глобально-исторического значения. Но кем я, в сущности, была? Маленьким винтиком огромной и сложной, иногда не совсем отлаженной машины. Каждому «винтику» нужно было четко понимать свое место. Только при этом условии можно было рассчитывать на то, что работа машины будет безотказной.

В моей личной судьбе на процессе наивысшей точкой, иначе говоря – кульминацией, оказалось участие в операции по тайному ввозу бывшего [генерал-]фельдмаршала [Фридриха] Паулюса в Нюрнберг. Вот с этого, я думаю, и следует начать.

Левая сторона скамьи подсудимых. В первом ряду: Герман Геринг, Рудольф Гесс, Иоахим фон Риббентроп, Вильгельм Кейтель; во втором ряду: Карл Дёниц, Эрих Рэдер, Бальдур фон Ширах, Фриц Заукель

1