Нюрнберг вне стенограмм

Помощник главного обвинителя от СССР Лев Шейнин

Лев Шейнин родился 25 марта 1906 года – т. е. к началу процесса ему еще не исполнилось и сорока лет – в деревне Брусановке Велижского уезда Витебской губернии в семье служащего-еврея. Семья в 1908-м переехала в уездный Торопец, где через 11 лет Лев вступил в РКСМ и даже был избран членом уездного комитета. В 1921 году он поступил и через два года окончил Высший литературно-художественный институт имени Валерия Брюсова. В том же, 1923-м, году Шейнин по комсомольской мобилизации был направлен на работу в Прокуратуру СССР, окончил краткосрочные курсы и в 1924-м стал следователем в прокуратуре Орехова-Зуева. В 1927 году его перевели старшим следователем в Ленинградскую областную прокуратуру. Тяга к литературному труду отнюдь не пропала, и Шейнин уже в 1928 году опубликовал в журнале «Суд идет!» свой первый рассказ «Карьера Кирилла Лавриненко».

Лев Шейнин в своем писательском кабинете

В следующем году следователь был принят в партию. 1930 год ознаменовался выходом его «Записок следователя» – прекрасно написанной, талантливой книги, которая пользуется популярностью вот уже более 70 лет и которая сразу же сделала Льва Романовича классиком документальной публицистики. Карьера тоже шла в гору – в 1931 году он перебрался в Москву следователем по особо важным делам Прокуратуры СССР. Конечно же, Шейнин не остался в стороне от преступлений сталинского режима – он был хорошим (в смысле беспринципным) прокурорским работником и прекрасно выполнял свои обязанности. На счету Шейнина достаточное количество фальсифицированных дел и ложных обвинений: например, вместе с Андреем Вышинским и Иваном Акуловым он подписал приговор Льву Каменеву, Григорию Зиновьеву и их 17 подельникам – надо заметить, что приговор был ложью от первого до последнего слова, что Лев Романович, естественно, знал.

В 1935 году последовало новое повышение – он стал начальником Следственной части Прокуратуры СССР, государственным советником юстиции 2-го класса (т. е. в неполные 30 лет уже генерал-лейтенант), а также членом Особого совещания – внесудебного органа, обладавшего очень большими правами, в т. ч. выносить приговоры; ОСО было одним из важнейших составляющих террора и политики репрессий 1930-х годов. Следственной частью Шейнин руководил более 12 лет, заработав авторитет специалиста по политическим делам. Сколько на совести Шейнина загубленных человеческих жизней, сказать теперь сложно, но их немало. В 1937-м он возглавил – по долгу службы – прокурорскую группу, занимавшуюся следствием по делу Николая Бухарина, Алексея Рыкова и Генриха Ягоды. (Независимо от того, был ли тот же Ягода виновен в фальсифицировании следственных дел, можно утверждать, что как минимум шпионом он не был[24]

). Позже деятельность Шейнина будет предана забвению, и он останется в памяти как просто талантливый литератор – автор «Записок следователя» и сценария фильма «Встреча на Эльбе» (за что он, кстати, был удостоен Сталинской премии).

Парадоксально, но Шейнину все сходило с рук. В конце 1930-х следствие закрывало глаза на постоянное мелькание его имени в показаниях арестованных. Он получал высокие правительственные награды, включая ордена Ленина, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды. Будучи высокопоставленным сотрудником прокуратуры, он одновременно получал большие гонорары за свою литературную деятельность, ездил на собственной «Победе», отдыхал на двухэтажной даче в престижном Серебряном Бору…

Но сколь веревочке ни виться, финал для палачей один – Шейнин, как и многие евреи – сотрудники правоохранительных органов, попал под каток придуманного Сталиным заговора «еврейских буржуазных националистов». В 1949 году его неожиданно освободили от должности начальника следчасти «в связи с переходом на другую работу». Вроде как должно было состояться его назначение директором Института криминалистики, но время шло, а ничего не происходило. Он начал волноваться. Как точно определил в своей практически документальной книге «Нюрнберг. Высший суд» А. Г. Звягинцев, «все знали, что хитрый и осторожный Шейнин был изрядно труслив. Не было секретом, что этот “любитель ночных бдений” сам панически боялся допросов с пристрастием. По свидетельству знакомых, человеком он был нестойким, ненадежным, способным изменить взгляды и привязанности в любой момент».

За ним пришли 19 октября 1951 года. Позже начнут говорить о неприязненном отношении к Шейнину министра госбезопасности Виктора Абакумова, но после ареста последнего Шейнина никто отпускать не собирался. На 250 допросах Шейнин сдал всех, кого смог вспомнить, – не только коллег по прокуратуре, но и всех из литературно-культурной «тусовки», кто имел хотя бы каплю еврейской крови.