Ночь, которая никогда не наступит (СИ)

- Пусть сдохнет без воды. Мы повесим его иссохший труп на столб, чтобы нас боялась чужая команда и остерегались злые духи, - сказала Дебби. Я не стала с ними спорить, решив для себя, что все-таки принесу Генриху воды. Я хотела, чтобы он страдал, но я не была готова брать ответственность за его смерть. Всегда хочется, чтобы плохой человек получил по заслугам, но при условии, что ты сам остаешься в стороне от исполнения наказания. У меня промелькнула ужасная постыдная мысль, что на самом деле я просто рассказала своим друзьям об опасности, и не мои руки связывали его. Я, в общем-то, ни при чем. Но наблюдение - это тоже соучастие.

Я заметила, что Бен держит в руках камень. У Бена было много пирсинга, на голове ирокез, а в кармане кастет. Наверняка, раньше он бил витрины магазинов или фары машин. Ему хотелось кинуть камень в Генриха, так бы он подтвердил свой бунтарский статус самому себе, но Бен, повертев его немного в руках, бросил себе под ноги.

Я боролась с любопытством и осознанием неправильности происходящего, не зная, уйти мне или остаться посмотреть, что будет дальше. Выбор мне помог сделать телефонный звонок от папы. Я отошла в сторону, потому что среди игроков образовался обоюдный этикет, что никто никому не мешает вести личные разговоры, так же как никто не тревожит других своими телефонными драмами.

- Папа, я соскучилась по нормальному общению, мы видимся лишь урывками. И по маме тоже, - сразу сказала я, чтобы не забыть и не застесняться произнести это в конце разговора.

- Детка, и я соскучился! Скоро это закончится, и все будет как прежде.

Папин голос звучал необычайно весело. Я даже подумала, а не пьян ли он, но это было маловероятно.

- Тебе уже сообщили новость? Ты пойдешь к королеве вместо Бригитты! Мы сделали это, ты молодец. Я уверен, ты понравишься королеве. Ты же попробуешь ей понравиться, правда?

Моё сердце забилось быстро, а мое тело застыло, словно меня окатили ледяной водой. Будто бы мне одновременно сказали плохую новость и ещё в этот момент оскорбили. Ваша собака умерла, а ещё вы туповатая и, в целом, никчемная.

- То есть, я пойду к королеве?

- Бригитта на игре получила травму. Упала в канаву и подвернула ногу, как ей сначала показалось. Когда она осталась после игры, она все-таки решила показать ногу врачам. Оказывается, там была рана, в которую попала земля, и голень вся распухла. Её повезли в больницу, там выяснилось, что все куда хуже, чем казалось на первый взгляд, и она какое-то время там пролежит. Следующим после неё был Генрих, но он отказался, обменяв свой приз на то, чтобы увидеться с мамой. А на третьем месте была ты!

Вот, значит как. Той команде ничего не сказали. По отношению к Генриху все-таки были применены какие-то санкции за убийство, и его лишили приза. Если я расскажу папе о смерти Бригитты, я подвергну его сильнейшему стрессу, он будет беспокоиться обо мне до тех пор, пока Генриха не изолируют. Тем более вторая линия шоу тоже его обеспокоит. Но, с другой стороны, я подвергну его опасности, если он вдруг где-то пересечется с Генрихом, не зная, на что он способен. Когда я начала заботиться о спокойствии и безопасности родителей больше, чем они сами? Наверное, я опередила этот момент лет на тридцать вперед. В принципе, я должна была успеть попробовать в жизни, как можно больше.

Я сделала выбор и сказала, что попробую понравиться королеве. Несколько часов я провела за просмотром её фотографий, чтобы понять её чуточку больше. Но по снимкам я могла лишь сказать, что она холодна и обворожительна в равной степени. Даже в статьях о ней ясно не говорилось о её личности. Единственное, что я выяснила - её стиль одежды и любимый макияж. Созданием образа я прозанималась ещё часть вечера.

Сегодня я противоречила своему образу конфетной девочки, меня было не отличить от одной из девиц в свите Королевы Элиз. Моя одежда, как и раньше, была нежного пастельного цвета и украшена цветами, но юбка спереди была на уровне, где должны были бы заканчиваться чулки, и мои ноги выглядели ещё пошлее оттого, что сзади у неё был длинный подол. Я была на высоких каблуках, которые, несомненно, принесут мне много страданий, от них шли ленты, обвивающие мои голени. Сверху был корсет, целью ношения которого было не приподнять мою грудь, а, наоборот, утянуть мою грудную клетку и талию. Я зачесала волосы так высоко, что боялась сбить прическу о дверной проем. Мне так хотелось иронично вставить в пряди искусственных мотыльков, но я ограничилась мелкими красными цветами.