Ночь с 12-го на 13-е

— Не знаю, что на меня нашло, — признался он извиняющимся тоном. — Наверное, дело в ваших духах… А может, потому, что вот-вот разразится гроза… Ну, в общем, мне-то казалось, что место занято.

Мона подняла на Стива бледно-голубые глаза.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я был уверен, что вы влюблены в другого.

— Совсем наоборот, я всегда была влюблена только в вас, — медленно проговорила девушка. — Прямо с первого дня, как вас увидела, когда вы вошли в этот кабинет… Припомните… На вас был ужасный галстук, такой канареечный, а по желтому фону — лошадиные подковы… А еще вы чего-то там тихонько мурлыкали…

— Ну да! «Привет-привет, как ярко светит солнце…» — Стив внезапно замолчал, охваченный беспокойством: — А скажите, малышка, вы ведь ничего такого не думаете? Не строите планов?

— Планов насчет чего?

— Насчет… насчет меня, нас с вами… Я не могу ничего обещать…

— Я и не прошу, чтобы вы обещали.

— Конечно, конечно, вы так говорите, а потом, в один прекрасный день, отправитесь в аптеку на углу и купите там снадобий, способных отправить на тот свет целый полк!

— Только не я. Я всегда пользуюсь только синильной кислотой, и она у меня под рукой.

Стива это заявление, казалось, шокировало.

— Не стоит так шутить! Понимаете, я для женщин не подарок. Я от природы коллекционер и обычно устаю первым… Вас это не пугает?

— Нет, — ответила Мона. — Иначе я вас не полюбила бы. Поцелуйте меня.

— Вот уж ничего не скажешь, умеете вы обращаться с женщинами, Стив! Что за парень — сокровище, да и только!

— Боже мой! На этот раз я попался! — пробормотал себе под нос Стив. — Шеф!

Действительно, на пороге кабинета, еще не отпустив ручки двери, стоял Герберт Абоди. Он вошел и бросил на стул свою панаму.

— Мисс Мона неважно себя почувствовала… У нее небольшая депрессия… — лепетал Стив. — И… И…

— Я так и понял, — холодно глядя в пространство перед собой, отозвался начальник.

Стив наконец отцепился от Моны и сделал неловкую попытку разрядить обстановку, схватив со стола положенную туда Чунгом почту.

— Оставьте, — поморщился Абоди, перехватывая у своего личного секретаря готовые рассыпаться пакеты.

Он уселся за стол, разложил перед собой пасьянсом конверты на зеленом бюваре, потом, отодвинув их, взял в руки только один — тот, где его фамилия была напечатана на машинке. Письмо, судя по марке, было отправлено из Шанхая.

— Можете идти, мисс Линдстром. Сегодня вечером мне уже не понадобятся ваши услуги.

— Но я… Мне… Мне осталось еще перепечатать два или три документа.

— Сделаете это завтра. Никто меня не спрашивал?

— Спрашивали, — с готовностью откликнулся Стив. — Два раза заходил Матриш по поводу этих дополнений. Он так бесился, что, если б даже лопнул от злости, меня бы это не удивило… Да, еще Омер. В связи с аварийной погрузкой «Альбатроса».

Абоди задумчиво вертел в руках письмо, выбранное им из «пасьянса». Остальная корреспонденция, по всей видимости, его не волновала.

— Подождут! Есть новости от Лоуренса?

— Да, около четырех передали вот эту вот каблограмму.

Абоди жестом отстранил протянутый ему листок.

— И что же там?

— Ваш alter ego недоволен, что ему не перевели его пять тысяч мексиканских долларов… Он возвращается 14-го.

— Что ж, тем хуже! Не стоило труда посылать каблограмму из-за этого.

— Но, может быть, мистер Лоуренс рассчитывает на то, что вы придете встречать его с цветами?

Мона тем временем накрыла чехлом свою пишущую машинку и, перекинув через плечо ремешок сумочки, направилась к двери.

— Всего доброго! — бросила она.

— Всего доброго, дорогая, — отозвался Стив.

— Счастливо, — буркнул Абоди. — Кстати, если у вас снова появятся какие-либо симптомы депрессии, выпейте лучше стакан кока-колы или мятной настойки. Может быть, такой метод лечения покажется вам менее приятным, но зато — нет риска осложнений.

Мона вспыхнула и сразу же побледнела. Ничего не сказав, она вышла.

Абоди распечатал конверт, который так и не выпустил из рук.

— Посмотрите-ка лучше сюда и скажите, что вы об этом думаете, — сказал он, взглянув на вынутый из конверта листок.

Письмо было неряшливо напечатано на машинке.

«Передайте пятьдесят тысяч долларов нищему, который стоит у ваших дверей, иначе вам не пережить ночи с 12-го на 13-е.

Зеленый Дракон.

Не трудитесь: вам не удастся ничего вытянуть из нищего: небеса отказали ему в способности видеть, японцы отняли язык».

— Забавно, — протянул Стив.

— Куда забавнее, чем вы думаете, — мрачно ответил Абоди, вытягивая ящик письменного стола. — Ну-ка, взгляните сюда…

Ящик оказался полон писем и конвертов, в точности таких же, как те, что сейчас держал в руках секретарь. Одни были аккуратно разложены, другие скомканы, некоторые даже скатаны в шарик. С отдельных листков бумаги в глаза бросались слова:

«…Передайте пятьде…»

«…сят тысяч ни…»

«…чего вытянуть…»

«… небеса от…»

«…не пережить ночи…»

«…с 12-то на 13…»