Ночь Стилета - 2

Забавный дядечка, одно слово - профессор. А что так, что этак... Чудаковатый немного, но в общем-то мужик классный. Да и одет по моде. И вежливо все выслушал, проявил чисто человеческий интерес: как семья, как зарплата, а не изнурительный ли график работы?.. Нормальный мужик. Толковый. А то люди все больше о себе любят говорить. Этот - не из таких.

Водитель вышел из автомобиля, чтобы открыть дверцы пассажирам. Во-первых, так положено. А во-вторых, перед таким человеком - даже приятно. Водителю велели привезти в Гольяново родионовскую дочку (видать, та еще бестия, одни сиськи чего стоят!) с ее гостем и забрать с дачи детей.

- Выходите, господин профессор. - В салоне автомобиля прозвучал игривый шепот.

- Пожалуй, - последовал тихий ответ, - если ты перестанешь меня онанировать.

- С большой неохотой. - Она все еще не убирала руку.

- А что мы скажем твоей матери? Что господин профессор очень рад ее видеть? Настолько, что вновь ожили забытые функции?

Дверца открылась. Санчес помедлил, словно проверяя, не забыл ли он чего в салоне. Водитель терпеливо ждал - старикашка немножко рассеянный, все они такие. Затем нога Санчеса коснулась бетонированного пятачка. Санчес прибыл в логово.

* * *

Сказать по правде, Санчес не особо нуждался в том, чтобы ему показывали дом. Уж что-что, а этот дом он знал как свои пять пальцев.

Женушка старого лиса отрекомендовалась Ольгой Андреевной (что, естественно, не оказалось для него новостью) и все же потащила гостя показывать "наши скромные владения". Санчес убедился, что никаких особых перемен в этом доме не произошло и что, проявляя свою неожиданную "благодарность" за гостеприимство, он, как и собирался, начнет действовать с подвального помещения.

Но пока Санчес всецело находился в руках говорливой женушки старого лиса, выслушивая выражения типа "наша фазенда". И конечно, его сладкая девочка уже успела шепнуть маман, что это не просто визит вежливости известный профессор находится сейчас, так сказать, в затруднительном материальном положении и слышал, что семья знакома с некоторыми ценителями и коллекционерами искусства, и вот уж так вышло, что и ему есть что предложить. Санчес подумал, что это будет самый верный способ объяснить его сладкой девочке причину подобного маскарада. Хотя порой ему и казалось, что она не нуждалась ни в каких объяснениях.

- Восточная Африка, - с видом знатока кивал Санчес. Африканская коллекция, особенно скульптура макондо, произвела на него огромное впечатление. - Удивительная пластика... Самые вдохновенные скульпторы-резчики живут в Восточной Африке! - не скупился Санчес на слова. - Космос! Куда там Пикассо...

- Ну, я бы не была столь строга к безумному испанцу, - по-светски парировала Ольга Андреевна.

- К испанцам вообще не стоит быть особо строгими, - с готовностью соглашался Санчес.

Не меньшее впечатление на профессора произвела коллекция живописи. У некоторых работ он задерживался, вглядывался пристально, с интересом. Чувствовался подлинный знаток. Честно говоря, сам профессор произвел на Ольгу Андреевну такое же глубокое впечатление - интеллигент, с манерами аристократа, умница и, видать, по молодости был тем еще сердцеедом... Интересно, что он хочет предложить: картину, какой-нибудь антиквариат?

"Шалунишка", - с забытым чувством подумала Ольга Андреевна, наблюдая за красивыми и неожиданно молодыми руками своего гостя.

- Здесь у нас передвижники, - объясняла Ольга Андреевна. - Этот небольшой этюд - его очень любит Евгений Петрович - настоящий Айвазовский. Но самое главное, конечно, у Евгения Петровича в кабинете.

- Удивительно! Удивительно! - восхищался Санчес.

("А не рассказать ли тебе, самодовольная гусыня, как сюда попало все это великолепие?" - весело думал Санчес.)

Санчес не особо нуждался в том, чтобы ему показывали дом. Три года назад, еще на стадии проектирования, он принимал самое активное участие в его строительстве. И прекрасно знал, что в подвальном помещении, рядом с гаражом, находится комнатка, где, словно в нервный узел, сходятся все средства наблюдения: и внешние - двор, ограждение, - и внутри дома. И так как старый лис находится сейчас "на военном положении" (сам виноват! Что ж теперь делать?), то в этой комнатке, перед мониторами, кто-то есть. Кто-то. Зоркий глаз, всевидящее Око, которое за почти уже месяц устало, обленилось, ибо ничего не происходило, и вот-вот сонно слипнется. Хотя Санчес знал, что рассчитывать на такие подарки не стоит. Еще один охранник в шезлонге во дворе и детина с газонокосилкой. Возможно, есть еще кто-то, узнаем у нашей разболтавшейся гусыни. Минимум - трое. И это невзирая на вооруженный наряд на КПП и тройную ограду с собаками по внешнему периметру поселка. "Что ж, неглупо, мать его, очень неглупо".

- Пойдемте. Раз уж вас так это заинтересовало, - лепетала маман-гусыня, - покажу вам что-то совсем интересное.

- Вы так добры, - сконфуженно бормотал Санчес и переводил взгляд на свою сладкую девочку.