Ночь Ватерлоо

Плачет, погружается в сон. Кто-то стучит в дверь. Барбос лает близко. Стук прекращается.

Затемнение.

Конец первого действия

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Там же. Соня спит на столе под утренний шум вокзала. Лает собака.

ЛЕНА. (с улицы) Сонечка, успокой этого придурка! Он нас сожрёт!

СОНЯ. (тотчас приняв сидячее положение) Кто пришёл?

ТАНЯ. Это мы!

СОНЯ. (строго) Барбос, не гоняй скотину!

Барбос перестаёт лаять. Соня зевает и протирает глаза. Раздаётся стук.

СОНЯ. (свесив ноги) Что надо?

ЛЕНА. Сонька, открой! Мы тебе еду принесли! И выпить.

Соня поспешно спрыгивает, бежит босиком к двери. Открывает. Лена и Таня входят. На Лене – юбка, туфли и куртка, на Тане – новые джинсы, свитер и мокасины.

СОНЯ. (запирая дверь) Сколько времени?

ЛЕНА. Половина одиннадцатого.

СОНЯ. Утра?

ЛЕНА. (смеясь) Ты чего, за водкой ночью ходила?

Соня, не отвечая, плюхается на стул и трёт виски пальцами.

ТАНЯ. (присев на корточки и подняв сначала одну ногу Сони, потом – другую) Нет, не похоже! Ноги немного чище, чем улица. (выпрямившись, садится на стол)

ЛЕНА. Серёжка, значит, здесь был!

ТАНЯ. Нет, это вряд ли – крови на полу не видать. Осеннее отупение! Видишь, как башку щупает? Очень хочет понять, что это такое и зачем нужно.

СОНЯ. Танька, в отличие от тебя я неплохо знаю, зачем нужна голова, и этот предмет у меня работает! (опускает руки, смотрит по сторонам) Интересно, куда это я спросонок шлёпанцы зашвырнула?

ТАНЯ. Сонечка, ты их мне вчера отдала! А я в них и полпути до Ленки не пробежала, они от дождя расклеились. Дрянь китайская!

СОНЯ. Ой… А как я буду позировать? Эти шлёпанцы подходили к моим глазам!

ТАНЯ. (рассмеявшись) А, про художника она помнит! Вот сучка хитрая!

ЛЕНА. (расстёгивая карманы) Я тебя выручу, Сонька! Отдам тебе свои туфли. А сама спрячусь и буду ржать в унитаз.

Достав из карманов три упаковки чипсов, даёт одну из них Соне,

Другую – Тане. Располагается на столе бок о бок с последней, и, таким образом, оказывается прямо напротив Сони, которая с молчаливой скорбью осознаёт, что подло обманута – чипсы будут единственным угощением. Вскрыв пакетики, жрут.

ТАНЯ. А он реально художник? Не аферист?

ЛЕНА. Да ты чего гонишь? На что её разводить-то? На ведро с тряпкой?

ТАНЯ. На извращённый секс, дура! Он же не знает, что у неё прыщавая задница!

СОНЯ. Он художник. Это бесспорно. Конечно, он мне приврал, сказав, что занял второе место на Всероссийском конкурсе, потому что теорией он владеет где-то на уровне предпоследнего курса Суриковского училища, но для жулика это слишком высокий уровень!

ТАНЯ. (закатывая глаза) Держите меня, я падаю!

ЛЕНА. А я с тобой не согласна! Сонька – реально грамотный человек. Она столько книг прочитала, сколько ты – строчек!

ТАНЯ. «Три мушкетёра»! Тридцать пять раз! А гонора – на Сорбонну! Какой вопрос ни

затронь – тут же прозвучит экспертный доклад! Профессорша! Кислых щей. Представляю, какое тут вчера было шоу! (изображает голосом Соню) Ах, я такая неловкая! Вот, извольте полюбоваться: не далее как вчера стукнулась лицом о самую интересную часть Давида в музее, и точно так же позавчера своей интересной частью наткнулась на штурвал яхты! Зубы я десять лет не чистила потому, что папочка мой, филолог, при мне засунул маме-искусствоведу зубную щётку не в ротовое отверстие, и с тех пор не могу я видеть этот предмет! Почему я здесь? Пришлось взять кредит, чтоб купить билет в Большой театр, и мой коттедж ушёл с молотка…

СОНЯ. (улыбнувшись) А вы попить ничего не взяли? Сушняк замучил.