Ночная кукушка

Слышать это было, мягко говоря, странно, потому что родители поручили мне стирать их бельё. В этом тазу не было даже моего нового платка. Так что мне и так предстояло бесплатно работать на них, а они ещё и требовали, чтобы я использовала для работы свои подручные материалы.

И вот в ледяной воде я, как могла, тёрла жирную и грязную родительскую одежду, используя при этом плохонький стиральный порошок. Мне пришлось чуть ли ни в кровь стереть кожу на руках, чтобы хоть немного смыть грязь с их белья.

А когда я вылила мыльную воду и стала набирать чистую, мать снова одёрнула меня.

– Полоскать будешь только раз! Вода у нас тоже платная. А то ты здесь в своё удовольствие полоскаться будешь, а мы потом с отцом из долгов до конца жизни не вылезем!

– Но одного раза мало! Сама видишь, сколько белья! Тут, как минимум, раза три полоскать нужно, – принялась я объяснять матери.

– Если нальёшь воду в таз больше одного раза, платить за это будешь сама! Это у вас в Москве зарплаты огромные, вот ты и привыкла разбрасываться деньгами! А нам тут с отцом каждую копейку считать приходится! – со злостью рыкнула на меня мать.

Я не стала спорить. Но когда я прополоскала одежду один раз, то ощутила, что порошок совершенно не смылся. Поэтому, когда никого рядом не было, я налила ещё воды в таз. Хотя и этого было мало, но, по крайней мере, так было уже лучше. Потом я развесила бельё на верёвке во дворе и пошла в дом проведать детей. К тому времени они уже проснулись, что неудивительно, так как стирка заняла у меня приблизительно час. Затем мы пошли на кухню завтракать.

Мама напекла блинчиков на сыворотке. Молоко она пила только сама, либо использовала для творога, который тоже ела сама. Ну а отходы производства можно было использовать на корм нам. Даже несмотря на то, что я была кормящей матерью, я всё ещё не имела права на молочные продукты. Но я была рада и тому. Мы поели блинов с прошлогодним вишнёвым вареньем, после чего я хотела немного погулять с детьми.

– Светка, – снова обратилась ко мне мать. – Раз вы идёте гулять, то купите в магазине бутылку подсолнечного масла и хлеб, а потом зайдите на почту и возьмите сегодняшнюю газету для папы.

Я думала, что мама даст мне денег на эти покупки, но не тут-то было! Вероятно, она полагала, что мы должны оплачивать своё проживание в их доме не только работой, но и дополнительными денежными средствами.

И, собрав детей, я отправилась на прогулку по деревне. Я старалась бродить как можно дольше, потому что мне совершенно не хотелось возвращаться к родителям. Я знала, что мой приход ознаменует собой новый объём работы, которую предстоит сделать. Но гулять здесь было совершенно негде.

Мы с детьми несколько раз прошли вдоль всей деревни и обратно, и всё равно это заняло у нас меньше двух часов.

Вернувшись в дом, я отдала маме покупки, но услышала в ответ лишь упрёки.

– Папа другую газету хотел почитать!

– Но она была всего одна! Других там просто не было!

– А нужно было попросить! Это приезжим они всегда предлагают одну газету, а для своих у них всегда припасено что-то поинтереснее! – недовольным тоном пробурчала мать. – Ничего тебе поручить нельзя!

– Но откуда я должна была это знать? Ты же меня не предупредила!

– А самой спросить трудно? – снова попрекнула меня мать.

Вот так всегда! Делаешь, что велено, и всё равно остаёшься виноватой. Прямо как в детстве.

На обед был суп, который сварила мама, а затем у родителей был традиционный послеобеденный отдых. Сколько себя помню, родители всегда ложились спать после обеда. Причём всегда в мою постель. Но в доме бабушки комнат было больше, поэтому мама с папой легли отдыхать в свою кровать. Я же, воспользовавшись временной передышкой, посвятила это время детям. Мы побродили по огороду, поиграли, почитали книжки. А потом родители проснулись, и мне предстоял новый фронт работы. Нужно было собирать с грядок огурцы на продажу. Эта работа заняла ещё пару часов, а затем нужно было готовить ужин. И для этого папа достал из подпола ведро прошлогодней картошки.

– Может, стоит выкопать молодую? – осторожно спросила я.

– Ишь, чего выдумала! А эту кто доедать будет? – строго спросила мать.

И мне пришлось чистить старую картошку, которая была мелкой и дряблой. Когда бабушка была жива, она такой картошкой кормила поросят, а когда перестала держать свиней, то просто выкидывала. Я думаю, что и родители вряд ли сами ели такую картошку. Наверняка приберегли её для меня. И я предприняла вторую попытку изменить наш рацион.

– Мама, я же привезла макароны и тушёнку. Давай я лучше их приготовлю!

– Нет, – не позволила мне прикоснуться к привезённым продуктам мать. – Их мы ещё успеем съесть. А пока чисти картошку!

Деваться было некуда, и я почистила эту плохонькую картошку, помыла огурцы с огорода, что и составило наш ужин.

А потом, к моему величайшему изумлению, мама стала щедро набирать воду в вёдра и греть её, а папа стал переливать эту воду в бак, стоящий на душе.