Ночная смена

Довести дело до конца здесь, в их доме, он бы уже не смог. Приняв решение, мягко оттолкнул ее, взяв себя в руки, снова отправился на кухню. Оттуда раздались стуки и шуршание целлофана. Он вновь появился в комнате уже с висевшей на плече большой спортивной сумкой, на которой была нанесена эмблема в виде ловкой гибкой кошки. Помог Насте подняться на ноги, в прихожей укутал ее в длинное зимнее шерстяное пальто, напоминающее своим цветом речной песок, захватил с собой ее сумочку и вывел из квартиры.

От подъезда они быстро, насколько позволяло ее состояние, пошли к стоянке. По пути на них никто не напал. Может быть, им повезло, а возможно, бродящие во тьме мертвецы уже стали принимать Настю за свою и решили не лишать ее теперь заслуженной добычи. Стоянку более чем ярко освещали прожектора, и находившимся на ее территории бояться было нечего. Машину Насти, маленькую зеленую «Мазду 2», отыскали почти сразу. Усадив ее на пассажирское сидение, Золотов завел автомобиль и вывел его на дорогу. Он повез Настю на противоположный конец города.

Дороги, ожидаемо, оказались свободны, и до выбранного им спального района они доехали всего за двадцать минут. Определив подходящий дом, отличавшийся от окружавших его пятиэтажек разве что наличием распахнутой настежь двери, ведущей в залитый ярким желтым светом подъезд, он вытащил из автомобиля переставшую к тому времени говорить, а только скалящую зубы и громко хрипящую оболочку человека и поволок ее внутрь. Нанесенные орудием животной смерти раны сделали свое дело, деградация пошла значительно быстрее. Добравшись до площадки между вторым и третьим этажом, они остановились. Бывшая Настя забилась в угол и там продолжила по-старушечьи ныть. Золотов достал из сумки топор. Подойдя к ней, торопливо, чтобы, не дай бог, не передумать, нервно замахнувшись, нанес удар. Целил он в шею, а попал в челюсть. Хорошо отточенное лезвие глубоко вошло в лицо и застряло, инерцией удара отбросив ее в положение лежа. Уперевшись ботинком в голову, Павел смог со второй попытки выдернуть топор. Стараясь не думать, как только топор освободился, он нанес следующий удар и в этот раз не достиг своей цели. В самый последний момент покойница вытянула по направлению движения руку, и его лезвие врубилось между указательным и средним пальцем, вертикально разрезав ладонь до самого предплечья на две неравных половинки. В голове у Павла раздался хлопок – в его сознании что-то влажно лопнуло. Прорвавшаяся в его душу истерика за доли секунды наполнила тухлой водой беспамятства разум. И оказавшись в состоянии аффекта, он, не целясь, от плеча, стал наносить массу беспорядочных ударов. К тому моменту, когда Павел не мог больше удерживать топор в руках, страшная работа оказалась закончена. Перед ним лежала куча изрубленных человеческих останков: перерубленное пополам туловище, ноги и руки, расчлененные ударами на несколько частей, отрубленная и разбитая в жуткие ошметки голова – все это продолжало подрагивать и шевелиться, но осознающая свое существование жизнь ушла из них навсегда. Отдышавшись, Павел вынул из сумки несколько пакетов для мусора, положил в них нарубленное мясо и в три приема вынес его на улицу. Пакеты аккуратно сложил около стоящего рядом с подъездом городского фонаря. Постоял, посмотрел на дело своих рук, прошептал молитву и уехал. Быть пойманным он совершенно не боялся. Во-первых, до валявшихся в городе многочисленных трупов никому, кроме патрулей РХБЗ, не было никакого дела, да и они разбираться не стали бы, а просто отвезли бы останки на пункт окончательного уничтожения, где благополучно сожгли бы их. А во-вторых, ему теперь было на все наплевать. Даже не заезжая к себе, в теперь уже навеки осиротевший пустой дом, заполненный вечным холодом одиночества и преступления, он поехал на работу и рассвет встречал на проходной подземного бункера засекреченного института.

Глава 5

На площади перед универмагом тарахтел огромный стальной монстр, похожий на немецкий танк Второй мировой войны, весь такой же квадратный и пугающий. Он имел вместо пушки короткий раструб, на конце которого, опоясывая его по периметру, наливалась хромом толстая губа ободка. Этот секретный агрегат носил кодовое название «Гном» и являлся тайным оружием канувшей в Лету империи. Тяжелый ракетовооруженный огнеметный танк прорыва «Гном» предназначался для взлома глубоко эшелонированной обороны противника. Также планировалось использовать его как штурмовое орудие в условиях городских боев. Огнеметные «Гномы» представляли собой переделанные тяжелые советские танки Т-10М, этим и объяснялось колебание в количестве выпуска последних, по непроверенным данным, их численность варьировалась от 1500 до 4500.