Ночной корабль: Стихотворения и письма

Икар, это – от первых дней до ДВС, – игра и сказка. Недаром он такой знаток Андерсена, близкого ему и родного. Он постоянно пребывал в состоянии хронического творчества, создавая сказку в самой тяжелой гуще непролазного, бедного эмигрантства, и, если у него на окошке, выходившем в мрачный двор парижской окраины, стояла в стакане петрушка, он видел не двор, а ее, и не ее даже, – зеленое, кудрявое дерево с воображаемыми райскими птицами.

Когда-то, на юге Франции, Икар, на каком-то аукционе, купил для меня за грош великолепный пюпитр из дуба, источенного червями, который поднимался и опускался посредством невероятной, гигантской педали, а подставка этого пюпитра изображала грозди винограда, с листьями, – подлинное произведение искусства. Я откуда-то вернулась домой, увидела это чудо перед дверью, а к нему была прикреплена записка: «Не мог не купить. Вы мне должны (столько-то), можете постепенно. Вы должны

писать стихи только на этом пюпитре, как Кузмин, и непременно стоя, а не сидя». На другой день явился сам Икар и принес мне бирюзовое страусовое перо и… лампаду (это уже в подарок), потому что я должна писать только таким (прекрасно отточенным) пером. Всё, как Кузмин. Конечно, я им не писала, уже потому, что все эти завитые, легкие перья страуса лезли в глаза и в нос.