И в тот миг я поняла по её ошалелому взгляду, что как ни путано я объясняла, она поняла. Она поняла! Мы не были обособлены от этого всего: да, мы писали, ваяли и в тот миг ощущали иначе – но мы были частью этого, и нам не нужны были НЛО, привидения, русалки, чтобы помнить о чуде. Почему мы не могли ощущать это постоянно, я не знаю, но в тот момент мы это чувствовали.
В тот миг мы были не просто собой – мы оставили себя, и это ощущалось не просто в нас, поскольку мы словно были частью всего на свете: ветра и дождя, распускающихся при луне цветов, и луны, и друг друга, и мисс Мэйси, и солдат, состоящих при орудиях на побережье, подводных лодок, их капитанов и команд, древней китихи и детёныша, морского слона, чей последний тяжкий выдох пронизывает волны, отшельника и его русалки, НЛО, прилива, дождя, лягушек, летучих мышей, насекомых; мы были свиньями, коровами, курами, Летуном Бобом, разыскивающими его солдатами, Ревуньей Элис, привидением, мы были и теми, кто следил за человечками с парашютами, и всем тем, что видели они, спрыгнувшие с парашютом, и людьми, тихо парившими среди звёзд.
Я принесла кресло-качалку с первого этажа и поставила его рядом с Сининым, и мы раскачивались бок о бок. И совсем скоро пришел Старый Том, принёс себе стул и сел вместе с нами, чего раньше он никогда не делал, и настала ночь, и появилась первая вечерняя звезда, и окна были открыты, и аромат ночных цветов доносился до нас из Ночного сада.
Огромная благодарность:
Яну Андерсону
Мари Кэмпбелл
Маргарет Фергюсон
Линн Миссен
Кену Сеттерингтону
Шармэйн Уолш