Номер двадцать шесть. Без права на ошибку (СИ)

— Он убьет тебя. Убьет нас.

— Ты думаешь, я его боюсь? — теперь маг совершенно серьезен, и я понимаю — нет. Не боится. Он действительно не собирается сбегать, оставлять меня здесь. Дождется его, скажет все, как есть.

Но он все же поднимается, одевается — и я тоже. Руки трясутся так, словно я просеиваю муку, а не застегиваю мелкие жемчужные пуговки светлого платья, перепачканного в каменной пыли и крошке.

— Все будет в порядке, — маг осторожно отводит мои руки в стороны и дальше застегивает платье сам. — Он ничего тебе не сделает. Я поговорю с ним, и мы с тобой уйдем. Вместе. Сегодня. Все закончится. Ты слышишь?

— Без меня, — говорю я. — Пожалуйста. Поговори с ним без меня, мне надо… успокоиться. Я не выдержу сейчас разговора с ним.

Несколько секунд он смотрит на меня, потом кивает.

— Я за тобой вернусь. Подождешь меня здесь? Или у себя? Соберёшь вещи?

— Здесь, — сразу же отвечаю я. — Иди. Пожалуйста.

— У нас еще есть время, — маг снова привлекает меня к себе. — Мы и так столько уже упустили…

…Когда он наконец-то уходит, я словно просыпаюсь. Поднимаю с каменного пола его брошенный пыльный плащ, обнимаю, баюкаю пару мгновений, вдыхаю запах, пачкая лицо… А потом поворачиваюсь к стене, нащупываю руками лесенку из камней, карабкаюсь наверх. Стою на кромке стены, балансируя на ветру. И делаю шаг вперед.

…в стремительном полёте мои руки покрываются перьями. Перья лезут сквозь кожу, острые, жесткие, болезненно разрывают плоть, ее телесные ошметки разлетаются в сторону, словно смятые черновики прекрасного романа. Серебристые перья, испачканные в моей же крови. Но я не знаю, хватит ли у меня сил взлететь. До земли остается совсем немного.

Глава 27.

…Макилан до сих пор не понимает, как он тогда его не убил. Наверное, его остановило то, что Ал даже тогда — особенно тогда! — продолжал оставаться самим собой, таким Алом — он поставил между ними воздушный щит, даже не отвлекаясь от какого-то своего очередного эксперимента. Эксперимент возмущенно дёргал многочисленными голыми кожистыми лапками и явно старался убежать со стола, поэтому тот факт, что лучший и единственный друг пытается его убить, прошёл мимо сознание Алариуса Мезонтена. Ладно, хоть общую мысль уловил.

- Мак, не дёргайся, я на ней женюсь, как только ей исполнится… сколько там ей должно исполниться? — Ал вытирает текущую из разбитого первым и единственным попавшим в цель ударом рта кровь. Несколько капель падают на трясущуюся тварь — и та начинает трястись с двойным энтузиазмом, вероятно, от вожделения.

И почему-то Макилан застывает от этих обыденных слов.

- Женишься? Ты?

- А кто ещё? Всё равно эта девчонка будет здесь постоянно жить, мне некуда её деть. Всё равно мне негде искать себе другую жену, да и не из кого. Однажды, Мак, всё изменится. Решать будут маги. И девочке из рода Торико не нужно будет прятаться от целого мира с коронованным идиотом во главе. Однажды так оно и будет.

- Так она Торико? — что ж, это многое объясняет. Таких, как они, в Корине уже не осталось. И то, что это произошло не случайно, не удивляло… и всё же было неприятно.