Ностальгия по крови

Временами Безане казалось, что настырность Иларии имела какой-то нездоровый оттенок. Когда она на чем-то зацикливалась, ее невозможно было образумить. Возможно, такое явно невротическое поведение связано с пережитой травмой. Иногда казалось, что все правосудие мира сосредоточилось в ее руках: она обвиняла и оправдывала с одинаково чрезмерным энтузиазмом. Илария так и не приняла, что ни покарать отца, ни вернуть себе мать она не сможет, отталкиваясь от чужих историй.

21 января

Было три часа ночи, а Илария не собиралась сдаваться. Безана давно ушел спать домой, а ей все не удавалось заснуть. Она решила просмотреть все видео, отснятые Бруно. Учитывая, что он снимал и публиковал примерно по два ролика в день, работа предстояла гигантская. Просмотров у Бруно было мало, но это его не останавливало: он становился перед камерой и без устали говорил. По сути, говорил сам с собой. Иногда он забывал о зрителях и называл людей, известных только ему. Очень часто звучало имя одной из кузин, игравшей важную роль в его воображаемом мире. С ней Бруно проводил каникулы в детстве.

Иногда его бред обретал черты мемуаров, но найти в них какую-то логику было трудно. Интересно, он воспринимал камеру как дневник или такой формат подачи информации имел определенное значение?

Иларию поразило одно видео. Очевидно, Бруно рассказывал об очередном лете, проведенном с кузиной в Фопполо [107], когда они вместе часто ходили гулять в лес. Кузине было шестнадцать, а Бруно шесть. Но однажды он вернулся домой один. Объяснить, что случилось в лесу, Бруно не смог, потому что был очень напуган. Дело так и осталось нераскрытым. Девушка исчезла бесследно, а через двадцать лет Бруно кое-что вспомнил. В тот вечер они были в лесу не одни.

Здесь видео стало бессвязным. Бруно перестал говорить со зрителем и внезапно перешел на «ты». «Тебе нравилось нас пугать». Все указывало на то, что Бруно говорил с кем-то, кто был с ними в лесу. С мрачноватым подростком, одержимым историей Верцени, который писал кузине страшные записки губной помадой. Бруно упоминает и попытку удушения, выданную за невинную игру. Он был сильно возбужден, проглатывал слова и перескакивал с одного на другое.

Илария остановила видео: правильно ли она все поняла? Она отмотала назад и просмотрела еще раз. «Но я узнал тебя по фразам, написанным кровью. ViVe ты говорил и ей. Это ты ее убил?» Илария схватила телефон и позвонила Безане.

– Который час? – пробормотал он.

– Без четверти четыре.

– Господи, Пьятти, что у тебя стряслось?

– Я тебе только что отправила ссылку на видео.

– И я должен сразу его посмотреть?

– Сейчас же. Там в середине упоминается нераскрытое дело

, мертвая кузина.

– Да он бредит!

– Нет, Марко, Бруно не бредит. То есть бредит, конечно, но в то же время говорит правду. И указывает на надпись ViVe. Поэтому я тебе сразу позвонила.

На том конце наступила тишина, потом послышался звук зажженной спички и громкой затяжки.

– Я посмотрю видео и перезвоню. Но если ты меня разбудила ради какой-нибудь ерунды, ты за это заплатишь.

21 января

Безана и Пьятти снова отправились к родителям Бруно. Мать опять пригласила их в маленькую кухню, пропахшую лавандовым мылом.

– Да, я потеряла еще и племянницу. В тот день я начала терять все. Моя сестра через несколько месяцев умерла от горя – у нее остановилось сердце. Для Бруно это тоже стало началом конца. Только подумайте: он целый год молчал. Верно, Луиджи?

– Верно, – подтвердил муж.

– Тогда и начались все его психологические проблемы. Бруно так и не смог рассказать, что же случилось в тот вечер. Он ничего не мог вспомнить, но чувствовал себя виноватым. Бруно был очень привязан к Росселле, бедняжка. И этот провал в памяти, причиной которого, скорее всего, стал шок, постепенно трансформировался в болезнь. Так нам объяснил его психиатр. Верно, Луиджи?

Муж не ответил, только кивнул в знак согласия.

– Этот случай зафиксировали?

– Следователи сказали, что Росселла могла стать жертвой оползня. В те дни шли сильные дожди. Почва отслаивалась, перегораживала дороги, уносила машины. Но тела Росселлы так и не нашли, – вздохнула синьора Цзини. – Конечно, мы сразу задались вопросом, каким образом сель не унес с собой и Бруно. Ведь она все время держала его за руку и ни за что не оставила бы в лесу одного. Она его очень оберегала.

– В одном из видео Бруно утверждает, что в лесу они были не одни. С ними был какой-то парень.

– Правда?

– Он никогда не говорил вам про этого мальчика?

Синьора Цзини помотала головой.

– Нет, – и неуверенно взглянула на мужа. – Странно, что никто не явился в полицейский участок для дачи показаний. Сын вернулся домой один, и я не понимаю, как ему это удалось. Ему было всего шесть лет. Он не мог знать всех лесных троп.

– Тогда гипотеза, что они были не одни, вполне правдоподобна.

– Конечно, и она бы многое объяснила. Но я не понимаю, почему тот мальчик так и не объявился.