Ностальгия по крови

Пилот обернулся к бортпроводнику, и они переглянулись.

– Но Баскениса нет на борту. Прием.

– Как так – нет?

– Он в последнюю минуту прислал замену. Прием.

Тем временем аэропорт окружили полицейские, и запыхавшегося Безану Джорджо провел через запасной вход.

– Илария не прилетела. Необходимо срочно связаться с полицией Украины. Срочно! – волновался Безана.

– В каком смысле – не прилетела?

Безана от потрясения был не похож на себя. Он схватил Джорджо за плечи и как следует его встряхнул.

– Я заказал ей обратный билет из Киева. Рейсом «Алиталия», чтобы она не столкнулась на борту с Баскенисом. Я приехал в аэропорт ее встретить, но Иларии там не было. Не было! Она не села в этот самолет, понимаешь?

– Когда ты с ней разговаривал последний раз?

– Вчера после обеда, – ответил Безана.

– Почему только вчера после обеда?

– Потому что потом она уже не отвечала.

Джорджо отвел его в VIP-зал, откуда эвакуировали всех пассажиров, чтобы разместить там следственную группу.

– Сейчас ты ничего не можешь сделать. Подожди здесь, Марко. Дальше будем действовать мы. Договорились?

Но Безана был не способен сидеть на месте ни секунды и был похож на сумасшедшего. Он приставал к каждому, кто появлялся, чтобы его выпустили отсюда. Оставаться в закрытом пространстве он не мог.

В этот момент в зал вбежал полицейский.

– Командно-диспетчерский пункт предупредил экипаж, но Баскениса на борту не оказалось.

– Как это не оказалось?

– Он не явился к отбытию.

4 февраля

Открыв глаза, Леночка поняла, что находится в какой-то незнакомой полутемной квартире, очень скудно обставленной. Она заметила, что все жалюзи закрыты. Ее швырнули на диван, обитый искусственной кожей, а руки связали ее собственным шарфом. Напротив дивана стоял Баскенис.

– Прошу тебя, у меня годовалый ребенок.

– Знаю. Иначе ты не могла бы сдавать в аренду свою матку.

Леночка тем временем отчаянно пыталась ослабить узлы на руках.

– Хочешь изнасиловать?

– Какая ты вульгарная, – отозвался Баскенис.

– Освободи меня, и я сделаю все, что захочешь, – посулила Леночка, стараясь казаться спокойной.

Баскенис улыбнулся.

– А тебя, как вижу, интересуют мои предпочтения? Мне нравится есть человеческое мясо. А оргазма я достигаю, только когда душу своих партнерш.

Леночка ощутила рвотный позыв и сплюнула на пол слюну. Но адреналин помогал ей не утратить способности мыслить. Что можно сделать, чтобы спастись? Она скосила глаза на дверь. Наверняка он ее запер на ключ. Кричать бесполезно, потому что тогда он засунет ей в глотку кляп. Если не сделал этого до сих пор, значит, знает, что поблизости никого нет. Что же ей остается? Она посмотрела на стол и увидела там три кухонных ножа. Рвотный спазм снова подкатил к горлу, но дать слабину было ни в коем случае нельзя. «Ты должна сохранять ясную голову, Леночка, если хочешь выйти отсюда живой». Этот ублюдок ее явно недооценивает. Она женщина сильная и привыкла сражаться за жизнь с детства, когда жила в деревне. После смерти отца-алкоголика она сумела сама вернуться в город к матери, устроилась на работу и параллельно училась. Несмотря ни на что, Лена стала образованной женщиной, и сознание этого делало ее еще сильнее. Но сейчас у нее в руках только два оружия: великолепный итальянский и богатое воображение. Но что бы такое придумать, чтобы ввести этого урода в состояние кризиса?

– Если ты думаешь, что я начну ныть, то ошибаешься. Не начну. Я тебя не боюсь, маньяк недоделанный. Да и с такой рожей никто тебя не боится!

Ей прилетела увесистая пощечина.

– Ты что, думаешь, я мало получала тумаков? Это скорее ты их мало получал, говнюк-извращенец. Иначе не искал бы таких, как я, чтобы доказать свою власть, грязный импотент.

– Закнись, тварь!

Но Баскенис уже был выбит из сильной позиции. Возможно, Елена нащупала верный подход. Если ей удастся поменяться с противником ролями, он утратит уверенность в себе. «Вперед, Леночка, ты должна испортить ему игру». Он не должен войти в стадию господства. Жертва, умоляющая палача. Надо его серьезно задеть, оскорбить.

– Ты сын потаскухи, а почему у тебя член все время вялый и заставить его затвердеть ты можешь, если только кого-нибудь придушишь? Это что, по вине матери? Наверное, она спала с кем попало в постели, где рядом лежал ты?

И она улыбнулась улыбкой, полной яда.

– Видишь, какую ведьму ты привел в дом. Теперь ты, уж конечно, найдешь в себе силы схватить меня за горло. Валяй, попробуй!

Баскенис обернулся и схватил один из лежавших на столе ножей. Но у него сильно дрожали руки.

– Что с тобой? Паркинсон? – не унималась Леночка, тем более что терять уже было нечего.

– Ты самая скверная из всех женщин, с которыми я был знаком.

– После твоей матери?

– Не трогай мою мать!