Нова Проспект (СИ)

Цири выходит замуж за Кагыра Аэп Кеаллаха. Свадьбу играют наспех, священник лыка не вяжет, на столе, считай, ничего, кроме жженки, и не стоит — но что делать, вокруг бушует вторая Северная, а невесте пузо на нос лезет. Кагыра кто-то из гостей называет «нильфгаардцем», и он одним ударом разбивает тому нос. Геральт что-то бурчит под нос. Цири хохочет, огромный живот колыхается под полами наспех сшитого магией платья. Она счастлива.

Лучше оставить ее в покое.

*****

Цири видит и тех, которых хочется обратить в пепел. Ту, что не повстречала Бонарта в Ревности, с разъеденной фисштехом носовой перегородкой. Она смеётся, откинув голову назад, когда Искра от уха до уха перерезает горло пойманному купцу, и в лихорадочных глазах пляшет смерть.

Но еще больше Цири ненавидит ту, что с подведенными по эльфской моде глазами. Она призывно стонет, распластавшись на атласных простынях, перекрестив ноги за спиной вбивающего её в кровать Эредина.

Ей стоит немалых усилий оставить обеих в покое.

*****

Другая Цири думает, что свернула не туда, и лучше бы отправилась в мир машин. Она бредет, умирая от жажды, по пустыням, где обитают огромные черви-людоеды. Она бежит от наркоторговцев (эх, сюда бы Адама…) с глазами из обезумевшей синевы. «Курва мать, — думает Цири. — Как ж меня сюда занесло?».

Она не осознает своего счастья.

Зато осознает та, что наблюдает за ней. Ей никогда не следовало приходить в мир Адама, они — несовместимы, они — парадокс. Цири вытягивает руку, чтобы ухватить нитки времени и дернуть изо всех сил, закрыв самой себе путь в мир киборгов.

Руку обжигает, словно она окунула её в чан с кипящей водой.

МЫ НЕ СОГЛАСНЫ.

Их голос звучит как приговор, вынесенный всеми безжалостными судьями, что когда-либо существовали, существуют или будут существовать.

«Они здесь, — понимает Цири. — И были здесь все это время».

Время и пространство взаимосвязаны; тем, кому не ведомо время, нужен проводник и через пространство.

«Конечно, здесь, Zireael, — говорит Карантир. — Прямо позади тебя. И если бы им не было интересно, что ты предложишь, нас бы уже не было в живых».

*****

Она не хочет предавать ни одну из Цири, ни одного из Геральтов, ни одну из Йеннифэр. Они и не настаивают — просто ждут. Цири чувствует себя мясником, выкатившим перед важным покупателем куски мяса. Торговка смертью. Торговка душами. За полой ее курточки — множество миров.

Кого вы желаете съесть, милые господа? Смотрите — у меня для вас подводный мир и его причудливые машины. Неужели вам не нравится подводный мир? Смотрите, господа, у меня для вас летающие города! Какая диковинка! Налетайте!

Господа отвечают:

МЫ НЕ СОГЛАСНЫ

Смотрите, господа, у меня для вас — люди-кочевники в открытом космосе. Их так много, что они заполонили целые созвездия. Неужели вам невкусно, господа?

Господа отвечают одно и то же:

МЫ НЕ СОГЛАСНЫ

******

Она, наверное, живет здесь уже целую вечность. В пространстве, где времени не существует, ничто не растет, не рождается и не меняется.

Цири перебирает миры, как речные камушки, и отшвыривает прочь. Карантир говорит ей прекратить цепляться за время. Люди осознают время последовательно, то, что стоит за ее спиной — единовременно.

Маг подпитывает ее энергией, и в ее мерцающем зеленым течении она слышит отголоски чужой боли.

*****

Цири думает: может быть, им и вовсе не нужны люди. Предлагает эльфов, предлагает подводных созданий, предлагает птиц, предлагает насекомых. Все оказывается невкусным, горьким, пресным. Цири ищет дальше.

Она понимает: им скучно, нужно что-то куда масштабней. Что-то под стать им сами.

Цири ищет страх. Слушает тысячи разговоров, ищет слезы, ищет страдание, ищет боль.

Всего этого полно во Вселенной — можно сказать, это ее движущая сила. Шпионит на улицах города тысячи Дверей, в храмах божества с волосами из клинков. Госпожа Боли вышвыривает соглядатайку. «Для них ворота захлопнуты на вечность».

Но Цири не сдается. Она идет по следу боли и находит тех, кто ей питаются. Кровожадные боги, пожирающие пневму своих служителей. Цири слышала, как они чавкали и росли, увеличиваясь настолько, что им не хватало ни четырехмерного, ни пятимерного пространства. Их рев можно услышать в глубоких изъянах мироздания, сквозь выбоины и трещины, оставленные жестокостью, насилием и пороком.

Она чувствует, как Они заинтересовались. Закапали ядовитой слюной, застонали.

МЫ СОГЛАСНЫ

МЫ ЛЮБИМ ТЕБЯ

«Слава богам, — выдыхает Карантир, — слава богам!». Маг все еще здесь. Он говорит, что в том, оставшемся позади мире не прошло и мгновенья.

Ну уж кому угодно слава, но не богам. Будь они все прокляты.

Цири молчит.

Цири хочет потянуть за еще одну ниточку. Маленькую, маленькую ниточку. В своей «короткой и несуразной» жизни, пока та еще не подошла к концу, она действительно хочет подумать о ком-то кроме себя.

Немного жертвенности.

*****

Цири уверена: они «подождут». Время им безразлично. Они не понимают, зачем оно существует, и сомневаются в его реальности. А вот Карантир — понимает и беснуется.