Новая эпоха [с иллюстрациями]

А теперь они и ещё сильнее бздеть будут – слухи-то о доставленном нами из-за океана большом пополнении для НАШЕЙ колонии уже ползут по Эдему, о начале в связи с этим капитального каменного строительства в Тарквинее – тем более, и здешние финики теперь забздят, как бы и у них того же самого не началось. Они хотят жить себе, как жили раньше, балдеть по-прежнему, а не вгрёбывать на капитальном строительстве. Их вполне устраивает их так и оставшийся за века существования глинобитным город, и испанских порядков им здесь не хочется. Правителей, которые будут стремиться навязать им совсем ненужный им геморрой, оказавшись во главе города – тем более. Вот и не хочется Фамею, чтобы мы воспитали из его внука такого неугодного эдемцам правителя, которого никто суффетом и не изберёт, а если вдруг и изберут, то только на один срок и никогда больше. Вот будь у города хренова туча рабов, на которых можно было бы взвалить весь этот труд, дабы граждане продолжали кайфовать – тогда другое дело, тут они были бы только за, но где ж их взять, такую прорву рабов? Ольмеков сколько ни завози, они от любой ерунды мрут как мухи, и оставшихся хрен хватит, а уже адаптированные к пустяковым болячкам кубинские гойкомитичи – хрен ли это за работники? Самим же вздрачиваться вместо тех рабов – разве ради этого переселялись за океан их предки? Им и так сойдёт! И вот хрен ли прикажете делать с этими эдемскими финикийцами, и как тут самому с такими деятелями не заделаться большим любителем немецких маршей?

– И дырень такая, что хуже некуда, – пожаловался геолог.

– Не, мне с нормальной дыркой попалась, – подгребнул его Володя, имея в виду баб, жриц Астарты, которых им Аришат на "ночной субботник" выделила, – Мне кажется, твоя тоже была вполне. Может, ты ей не в ту дырку вставил?

– Да у бабы-то нормальная, я про город этот ихний говорю – дыра жуткая!

– Я ж говорил вам, что у них тут всё на соплях, да на честном финикийском, – напомнил я, – Иначе разве сподвиглись бы наши наниматели на затраты и геморрой со своей собственной кубинской колонией?

– А теперь они тут и вовсе расслабятся, когда со стороны Гаити их Тарквинея наша прикроет, – предрёк спецназер.

– Да они и так уже начинают опускаться, – заметил Велтур, – Вы видели, как они – ну, не все, но многие – строят свои гаулы?

– Ну, из досок, как и положено, – ответил Серёга, – До выдолбленных из бревна каноэ ещё не докатились. Что тебе не нравится-то?

– Ты обратил внимание на способ скрепления обшивки? Ладно, я понимаю, что бронзы у них мало и на гвозди с заклёпками может не хватать. Ну так вернулись бы тогда к старому способу – на деревянных шпонках и нагелях. Красное дерево, из которого они здесь свои суда делают, крепче и дуба, и африканского кедра, и получилось бы довольно жёстко – хуже, чем у нас или в Гадесе, но лучше, чем во Внутреннем море. А они сверлят дырки и через них шьют доски бечевой. Ну кто ж так делает?

– В Гребипте так корабли строили при фараонах, – припомнилось мне, – если стянуть доски обшивки поплотнее, то намокшее дерево разбухает и перекрывает все щели. Получается, что такая конструкция прощает мелкие огрехи исполнения, которые неизбежны при хреновом инструменте.

– Так жёсткость же корпуса при этом ни в звизду, ни в Красную армию, – тут же прикинул Володя, – Разболтается на хорошей океанской волне и расползётся на хрен.

– Ага, жёсткость – ни в звизду, – согласился я, – Но им же не океан пересекать, а вдоль берегов каботажить. Инструмент у них говённее нашего, а дерево – гораздо твёрже, и обработать его как следует намного труднее, вот они и, чтоб с подгонкой сопряжений не париться, перешли на архаичную конструкцию, которую можно выполнять и тяп-ляп.

– Да, обленились они тут, – констатировал геолог, поняв принцип диагностики, – Ну и хрен с ними тогда, с уродами этими ущербными, – тут по большому счёту возразить было нечего – ни нам, ни попугаю. Разве только по мелочи…

Мне и по мелочи было бы насрать, если бы не этот мелкий, но уже похожий на меня пацанёнок, для которого мне хотелось всё-же другого образа жизни и другой судьбы, нежели та, что уготована ему традиционным эдемским воспитанием в этом медленно, но верно деградирующем городе. Одна надежда – на наследственность. И Аришат, помнится, в ту заваруху дала копоти, и я хулиган ещё тот, так что не в кого, вроде бы, парню рохлей вырасти. А со временем чего-нибудь и придумаем. В конце концов, наша колония рядом, можно сказать. Я для чего во второй раз через Атлантику попёрся? Чтоб развитие ейное в нужном направлении организовать, а не так, как тут у этих, млять, деградантов. Ведь не о единицах в данном случае речь, а о массовке, которая рулит всюду. И если массовка ни на что не годна, против этого бессильны даже самые толковые единицы, и те из них, которые поумнее, всё это прекрасно понимают и тянутся к себе подобным – то-то Аришат в тот раз моментально глаз на меня положила.