Новая эпоха [с иллюстрациями]

Этот фактор нас не сильно волновал – давно уж придумали, как эту платину от золота отделить. Ну, или золото от платины – каждому своё, как говорится, а нам же не шашечки, нам ехать. Как раз в той самой температуре плавления собака и порылась – у золота она чуть больше тыщи градусов, но то у чистого, а низкопробное и при восьмистах расплавиться может. Но и та тыща градусов для античных металлургов достижима без особого труда – при ней ведь и медь плавится, с которой вообще и начался переход от каменного века к веку металлов. А вот платина – она сволочная, тугоплавкая, почти тыщу восемьсот градусов ейная температура плавления составляет – больше, чем у того самого железа, которое ни античные металлурги плавить не умеют, ни средневековые уметь не будут, за что и не любили платину те же самые испанцы несколько столетий. Нахрена оно нужно, такое белое золото, если его хрен расплавишь, а значит, хрен какую ювелирную побрякушку из него отольёшь? А это значит, что смесь золотого и платиного песка, если он слишком мелкий для сортировки врукопашную, можно тупо через плавку разделить – золото расплавится, и его можно будет слить, а платина так и останется в виде песка. Что тут непосильного даже для эдемских фиников? Можно совершенно спокойно отдать им разведанный канал закупки платиново-золотого песка и греть его на эдаком керамическом противне научить, и пущай себе его разделяют, золото себе оставят в качестве награды за труды, а ненужный им чисто платиновый песок нам толкнут – ага, где-то по цене нужных им меди или бронзы. Я бы и цену серебра дал, да только нехрен их баловать…

– Судя по описаниям большой реки, неправильное золото эти олухи покупали в устье Магдалены и вряд ли плавали дальше, – поделился и я справками, наведёнными у Фамея, – И тогда получается, что направляться надо сразу туда, и если там его продадут достаточно, то оттуда же и сразу обратно. А если будет мало – мы ж не знаем, сколько красножопые его там намывают, тогда придётся прошвырнуться оттуда к устьям Сину и Атрато, да там поспрошать и позаказывать, и уж оттуда обратно…

– Стоп! – тормознул меня спецназер, – Ты не забыл о хине?

– Помню, – успокоил я его, – Спросим, конечно, и о ней – я уже договорился с Фамеем насчёт раба-переводчика. О ней же, как я понимаю, тоже в устье Магдалены в основном спрашивать надо?

– Вообще-то, судя по наташкиной карте, там мы её вряд ли найдём. Вот, взгляни сам, – он развернул карту, – В долинах Сину и Атрато шансов получается больше, а ещё проще будет найти сами деревья в Панаме.

– Так погоди, это ж разве восточные склоны Анд? Тут нет никакой путаницы?

– Есть путаница и очень нехилая – в конкретных видах хины, – ухмыльнулся Володя, – Я сам охренел, когда в наташкиных выкладках разбирался. Суть, короче, в том, что современная хина – в смысле, тот кустарник, что в нашем мире в основном будут выращивать – это да, сейчас только восточные склоны Анд, но приглядись, где именно.

– Ага, в звизде, – присвистнул я, заценив ареал означенного кустарника вообще в южной части Амазонии, – А вот это чего за хрень? – я ткнул пальцем в другой ареал, куда более для нас доступный благодаря выходу к Карибскому морю.

– А это другой вид. Наташка говорила, что это уже приличное дерево – растёт медленнее и хинина в коре меньше, поэтому в наше время и не выращивается, но зато оно растёт, как видишь, даже в Панаме. А она ж узенькая, и на побережье красножопые это дерево должны хорошо знать.

– Логично, – кивнул геолог, – Наверняка знают. Вопрос только, сумеем ли мы им растолковать, чего нам от них нужно. Может у тутошних финикийцев быть переводчик?

– Хрен их знает – я, конечно, поспрошаю Фамея, но именно панамского может и не оказаться, – прикинул я, – А с другой стороны, во времена Конкисты – и в наше время, конечно, тоже, в Панаме обитали в основном те же самые чибча, что и в Колумбии – ну, племена-то, ясный хрен, разные, но родственные, и языки наверняка близкие.

– Так это же, считай, через полторы тыщи лет, – напомнил Серёга, – Сейчас этих чибча запросто может ещё не быть ни в Колумбии, ни в Панаме.

– Конкретно чибча может, конечно, и не быть, – согласился я, – Но какие-то их предшественники – нам похрен, родственные им или нет – там живут и сейчас. Главное, чтобы и нынешние колумбийские и панамские чингачгуки оказались родственными друг другу, и тогда фамеевский переводчик для устья Магдалены поможет нам и в Панаме.

– Это если они в натуре окажутся родственными.

– Географического фактора в расселении племён никто не отменял. Какой он в наше время – ну, или ко временам Конкисты, такой же и в античное, и предшественники современных чибча должны сейчас, по идее, кучковаться примерно так же.

– Но ведь без гарантии же?

– Без гарантии, конечно, но шансы на это хорошие. Ну а если вдруг окажется не так, то есть ведь ещё и ольмекские переводчики.

– Так а ольмеки чем помогут? Они ж разве не майя родственны?