Новая инквизиция

Правда, настоящих фамилий двух автоворов Пашик и сам не знал. Но это неважно, достаточно кличек и телефона одного из них (первый «нумер» зачастую наводил воров на конкретные машины). Причём, понятно, постоянных поставщиков ждало другое обхождение, чем тащивших случайную поживу ханыг.

Теперь стоило немного поиграть в «доброго следователя», забрать персик, а напоследок напугать придурка так, чтобы не смел и думать о мести и тому подобных глупостях… Программу эту Лесник успел выполнить лишь отчасти.

— А ты действительно жадный, Павел Аврельевич… Где это видано — за жалких полсотни баксов лупить по голове живого человека? Да ещё гадостью всякой норовишь опрыскать, как таракана… Я что — таракан?!

На этом вопросе Лесник подпустил металла в голос — клиент по привычке отчаянно замотал головой (рука его до сих пор пребывала в болевом захвате).

— Ладно, Павел Абрамович, веди в закрома и отдавай шарманку. Моя лошадка без неё скучает, и смотри…

Он осёкся и пихнул Пашика в сторону — так, чтобы открывшаяся дверь заслонила их. По коридору кто-то шёл — к винохранилищу. Шаги уверенные, не торопливые и не подкрадывающиеся… Дверь распахнулась.

— Пашик, ты здесь? — голос Копыта. — Там у нас проблема нарисова…

Дверь захлопнулась за вошедшим, и Лесник прислонился к ней спиной.

— В чём проблема? — поинтересовался он.

— Ни хрена себе пельмень … — констатировал Копыто, оценив мизансцену. — Я пойду, ладно? А вы тут уж сами, по-семейному…

Хладнокровный парень, подумал Лесник, и нормальным языком вполне владеет… Он был благодарен менеджеру за предупреждение, — хотя, конечно, и без него не попался бы в ловушку, насторожённую совсем на другую дичь.

— Погоди, сейчас все вместе пойдём, — сказал Лесник. — Будь другом, принеси со стола мой «компак», у меня руки заняты…

Копыто выполнил приказ не сразу — по дороге нагнулся над гориллоидом, покачал головой…

— Жить будет, — успокоил Лесник. — Череп, как бильярдный шар, — сплошная кость.

Возвращаясь с «классным компухом», менеджер сказал, обращаясь к Пашику:

— Говорил я тебе, кабан жадный, завязывай с этим бизнесом, пока самого не повязали.

— Да… Ты… Бля… Сам… — осмысленностью и связностью ответ бармена не отличался.

— Засунул бы ты язык в задницу, — дружески посоветовал Копыто. — И задница будет чище, и язык целее…

Пашик совету последовал. В фигуральном, естественно, смысле.

А Лесник вдруг почувствовал, что ему до смерти надоела вся беготня, стрельба, задержания и экстренные потрошения. Ему захотелось пнуть по жирному седалищу жадного кабана, и уйти отсюда, плюнув на всё, и выйти из подвала на чистый воздух, и вдохнуть полной грудью… Он поймал себя на том, что уже отводит ногу для смачного пинка — и замотал головой, отгоняя наваждение. Виски ломило. Душно тут у них, ни окошек, ни вентиляции…

— Пошли, — сказал Лесник. — Все втроём. За моим музыкальным центром. И советую — прежде чем сделать что-нибудь глупое, вспомните, какая мизерная в этой стране пенсия по инвалидности.

— Пашик что-то решил вернуть, — подивился Копыто. — Всё чудесатее и чудесатее…

Поднявшись обратно в зал, Лесник постоял, прислушиваясь к звукам из подвала (включившийся в голове фильтр отсекал музыку и голоса посетителей). Вроде всё в порядке — «нумера» переругиваются, не помышляя о погоне и мести. Доносились обрывки визгливых реплик Пашика: «Да он… как вошёл… да что, бля, мне… я те не Матросов, на хрен…» Первый «нумер» оправдывался перед вторым. Любопытно — но уже совсем не важно.

В холщовой сумке лежал персик, по виду целёхонький и живёхонький, совместно с «наладонником» и двумя бутылками вина, прихваченными как компенсация морального ущерба. Можно уходить…

В зале пульсировала музыка. Группа «Фаги», безошибочно определил Лесник. Голос Фагота, пропущенный через фильтры и микшеры, превратился в хор подвывающих монстров:

Кругом июньПалящий знойНа предков плюнь

Пойдём со мной…Сомненья прочь!Я поведу —Туда, где ночьЗажжёт звезду…

И кто произвёл Фагота в сатанисты? — недоумённо подумал Лесник. Исключительно сам себя. Вытатуировал на щеке летучую мышь да эпатирует публику перевёрнутыми распятиями… Ну и серу жжёт на концертах — первым рядам то ещё удовольствие. Только это всё антураж, а сами тексты песен достаточно бессмысленные, вполне подходящие для попсовых шлягеров. Но сакральный смысл? Хм… Ночь — прочь, июнь — плюнь, палка — галка… Очередная пустышка.

Он решительно пошагал к выходу. На лице охранника Никиты отразились тягостные раздумья и душевные борения. Посетитель, обязанный давно быть вышвырнутым через аварийный выход, шёл через зал — совершенно иной походкой, да ещё и с не пойми откуда взявшейся сумкой…

Охранник сделал движение перекрыть дверь — незаконченное, скорее даже намёк на движение. Лесник не замедлил и не ускорил шага, шёл как шёл, лишь улыбнулся самой хищной из своих улыбок. Никита отступил в сторону, доказав явное интеллектуальное превосходство над подвальным братом по разуму.