Новая история денег. От появления до криптовалют

Известно точно одно: в любом случае главные качественные особенности денег никуда не денутся, как бы они ни назывались, деньги останутся деньгами. У них по-прежнему будет две стороны: с одной стороны, они превращают качественное в количественное (высокое — в низменное, и это вроде бы плохо, аморально, на это всегда напирал марксизм). Но с другой стороны, они вносят объективный смысл в человеческое поведение, придают ему конкретность, отдают должное человеческому труду, дают способ его измерить и, как ни странно, освобождают его от первобытного хаоса как минимум. (Правда, как выясняется, свобода от чего-то одного — это всегда зависимость от чего-то другого.) Мало того, теперь уже понятно, что деньги — это некий цемент, связывающий, скрепляющий, удерживающий вместе человеческое общество. Цемент далеко не совершенный, действующий грубовато, допускающий то и дело структурные искажения, дающий трещину… Но ничего другого и близко пока не появилось, а попытки заменить этот волшебный клей чем-то другим, например государственным насилием, окончились провалом. Но есть у этой монеты, кажется, как ни странно, некая третья сторона!

Экономика — это логика ограниченных ресурсов. Деньги, как полномочный представитель реальной экономики, как ее адекватное отражение, тоже обязательно должны быть ограничены в размерах. Только тонкий вопрос — до какой степени? Судя по всему, они должны как бы забегать вперед, давать некий люфт — подтаскивать за собой экономику, толкать ее к расширению. Деньги — машина времени, заглядывающая вперед, и ни в чем это так ярко не выражается, как в функции кредита, олицетворяющего веру в будущее. Благодаря ему могут осуществляться самые грандиозные проекты. Строительство гигантских аэропортов, туннеля под Ла-Маншем, скоростных железных дорог и автобанов. Не говоря уже о тысячах, нет, миллионах более мелких частных проектов, индивидуальном предпринимательстве, позволяющем, без всякого Госплана, экономике расти во все стороны — и вправо, и влево, и вверх, и вниз. Множество из них закончится пшиком — банкротством или тихим медленным умиранием. Но сотни других образуют основы мощных транснациональных корпораций будущего, еще тысячи станут мелкими, но крепкими фирмами и семейными бизнесами: кафе, мастерскими, химчистками, журнальными киосками, составляя становой хребет капитализма. И все это как-то выстраивается в некую потрясающую гармонию, настолько многообразную и сложную, что она не поддается исчислению человеческим умом, да и никаким сверхмощным компьютером (пока). Вообще деньги — они сами и есть суперкомпьютер, равного которому еще очень долго не создать человеку. Так что все замечательно, пока не приходит некий новый кризис. Если происходит сбой, если пропорции нарушены, если настоящее слишком сильно залезает в долг перед будущим, то вся система расстраивается, и, возможно, надолго — как было во время Великой депрессии. Деньги ломаются

! И надо уметь их быстро починить. А человечество тогда совсем не умело. И теперь-то не очень, но все-таки кое-чему научилось, узнало, например, что, опуская и поднимая учетную ставку кредитного процента, можно сильно воздействовать на реальную экономику, а не только финансы. Проблема только в том, что это лекарство может иногда почему-то не действовать в желаемом направлении или вдруг вызывает непредвиденные побочные эффекты, причем даже порой возникает опасение: да не будет ли вреда больше, чем пользы? А уж когда дело дошло до небывалых, абсурдных на первый взгляд отрицательных процентных ставок, то экономисты растерялись. Кажется очевидным, что в эпоху коронавирусного кризиса ставки эти неминуемо должны пойти вверх. По крайней мере, об этом говорит весь прежний опыт — ведь инфляцию надо будет как-то сдерживать. Или теперь наступила новая эпоха, когда ничто уже из прежних законов не работает? За тот ли конец веревки мы тянем, помогая по-кейнсиански спросу? А вдруг нет? Хотя бывает и так, что тянешь за «неправильный» вроде бы конец и неожиданно вытягиваешь баланс, эту мистическую точку между спросом и предложением, между деньгами и товаром, именно туда, куда надо. Примерно так было в эпоху рейганомики, над которой столь многие в свое время издевались и которой так убедительно, с математикой и клятвами Кейнсом, предрекали неизбежное катастрофическое крушение. Посмотрим. Очередной маленький тест на то, может ли человек хоть в какой-то степени управлять делом собственных рук.