Читаем Новичкам везет полностью

Он улыбнулся одной из своих коронных улыбок, той самой, которая заставила даже гордую владелицу компании, и здесь не забывающую о макияже, самой сложить палатку и оттащить ее к берегу.

Кейт кивнула. Как ее угораздило попасть в эту лодку, да еще загребным, и почему сегодня? Она понятия не имела. В некоем тумане вспоминалось, как она натягивала спасательный жилет, как Сэм проверял завязки. Как они отпускали шуточки о Скарлетт О’Хара, Мамушке и корсетах, как он выдал ей весло, и она села в лодку – там только одно свободное место оставалось. Она так нервничала, что даже не поняла, какое именно это место. Теперь будешь знать железное правило – в лодке надо всегда глядеть, куда садишься.

– Все готовы? – Тут Кейт поняла, что никак не может сказать «нет». Отвесные каменные стены над головами достают до неба, течение несется с бешеной скоростью, и путь только один – вперед. Надо плыть, после Фантом-Ранч повернуть нельзя, и пешком никуда не уйдешь. Случись что – только вертолет придет на помощь, а так до ближайшей цивилизации плыть еще неделю. Кейт, пожив в мире рака, все вокруг считала еще одним экспериментальным методом лечения, еще одной процедурой, где шансы на успех удобно прячутся за вечно меняющимися цифрами и процентами. А тут на тебя со всей силой обрушивается реальность реки.

– Приготовились, – командует Сэм. – Гребем потихонечку.

Кейт первой заметила пороги. Коричневатая вода беснуется, качается, крутится, выбрасывает во все стороны тугие белые струи. Вот большой плот, а на нем Пэтти. Плот уже дошел до стремнины, и тут на него обрушилась первая волна. Вода накрыла плот, но он, как норовистый конь, выскочил из-под густого замеса грязи и воды. Сколько же эта вода весит! Обычно о тоннах воды не думаешь, а сейчас только это и приходит на ум, когда глядишь, как она пенится, скребет стены каньона, который сама сотворила.

– Пора.

По знаку Сэма лодка двинулась вперед, в полосу спокойной воды перед бурунами. Кейт не сводила глаз с пенистого вала, поднявшегося прямо над их головами. Ну вот, весло в воду. Лодка рванула вперед, но надо быстрее, они еще не подошли к гребню вала. Вода заливает руки и лицо.

Она помотала головой, заморгала. А когда открыла глаза, на них уже катил следующий вал. Она замолотила веслом, загребая несущуюся навстречу лодке воду – волна уже совсем близко, наваливается на нее.

– Греби быстрей! – заорал Сэм с кормы.

Как там Эрни? Он-то гребет изо всех сил, быстро, ровно. Она погрузила весло в воду, стараясь держать тот же темп. Волна нахлынула, Кейт накрыло стеной ледяной воды. Лодка не перевернулась, но не ее, Кейт, за это благодарить.

В панике Кейт уперлась ногой в бортик, нога съехала чуть дальше, чем нужно, и зацепилась за ремешок фляжки. Кейт дернула ногу, нет, застряла. Ну, теперь, если перевернешься, не выбраться. Ужас!

– Загребай! – заорал Сэм.

А на Кейт уже катила следующая волна, еще выше предыдущей. Страшно-то как! Пойманная в ловушку нога отяжелела. Вода наваливалась, сейчас схватит лодку, затащит в глубину, выплюнет и размозжит о камни. Кейт высоко подняла весло, и движение резко отдалось в шрамах на груди.

– Сучья дочь! – Река как будто вырвала эти слова у нее изо рта еще прежде, чем она их произнесла.

Выше весло, работай плечом, изо всей силы, теперь весло в воду, тяни на себя, сражайся с холодной и жадной водой. Еще раз! И еще раз! Выше, сильней, вверх, вниз, тяни, тащи. Пусть мышцы ноют, плечи и руки работают, вверх, вниз, вверх, вниз. Тело изнывает от страха, злости и ненависти. Нет уж, мы еще посмотрим, в ком больше ярости – в ней или в реке.

– Приехали! – кричит Сэм, а лодка танцует на гребне вала. И вот уже надвигается следующая волна, и какая огромная. – Загребай глубже!

Эрни рядом с ней то гребет в такт, то убыстряет темп – а ну, подтянись. Остальные за спиной, их весла бросают лодку вперед. Лодчонка – до чего же смешная маленькая скорлупка, затерявшаяся в урагане волн. Следующая волна, невозможная, пятиметровая. Кейт наклоняется, чуть не вываливается из лодки, хорошо, что нога крепко застряла. Поднимает весло как можно выше, а волна катит на нее. Весло в воду, глубже, глубже. Стена воды как лестница – карабкайся наверх. А там остальные гребцы, тащат лодку все выше и выше. Добраться до гребня и ухнуть вниз с другой стороны.

Еще три волны так же стремительно пройдены, с каждой все легче и легче, и вот все позади, и они уже тихо плывут по течению. На воде рябь, словно ребенок икает после страшной истерики.

– Ура! – вопит Сэм, и вся команда вскидывает весла в победном салюте.

Тяжело дыша, Кейт вместе со всеми высоко-высоко поднимает весло. Какие же сильные у меня руки, какие сильные ноги и легкие.

– Справились на отлично! – У Эрни явно отлегло от души.

Кейт улыбается, наклоняется, чтобы распутать лямку. Эрни следит за ней с удивлением, и тут вдруг понимает, в чем дело.

– Как это вас угораздило… – Глаза у него от ужаса становятся огромные.

– Ну, по крайней мере, труп не пришлось бы долго искать.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги