Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Действительно ли исследователь вправе рассматривать «Алфавит» как наиболее полный список всех членов тайных обществ и военных выступлений декабристов? Ответ может быть только один: этот документ не является исчерпывающим сводом всех декабристских имен в силу своего официального характера и обстоятельств происхождения: ведь он базируется исключительно на совокупности данных, полученных следствием. В условиях расследования подлинная степень причастности к тайному обществу могла быть по разным причинам утаена, а некоторые лица не обнаруживались вовсе. Ответ на вопрос: «Все ли узнало следствие о персональном составе декабристских обществ?», уже только при теоретическом осмыслении этой проблемы очевиден: ясно, что занесенными в «Алфавит» Боровкова именами круг лиц, которых принято называть декабристами, не ограничивается. Специальное изучение источников подтверждает это общее наблюдение конкретными доказательствами.

Принципиальным в этом отношении следует считать наблюдение составителя биографического справочника 1988 г. С. В. Мироненко: «…широкий круг декабристов и вообще привлеченных к следствию лиц», внесенный Боровковым в «Алфавит» и отраженный в приложениях к нему, «не исчерпывает реальный состав членов тайных обществ и участников восстаний на севере и юге»[779]

. Действительно, «Алфавит» Боровкова охватывает только выявленных следствием участников тайных обществ и военных выступлений декабристов, множество причастных к делу лиц, прошедших через следствие в Петербурге и в южных армиях. Из чего видно, что к числу «неизвестных декабристов», оставшихся за рамками «Алфавита», надо отнести тех, кто не был обнаружен в ходе процесса и по этой причине уцелел от репрессий (они известны главным образом по мемуарным источникам). В группу декабристов, не обнаруженных на главном следственном процессе, входят также: 1) те, кто привлекался к ответственности позднее (дело офицеров Черниговского полка, дело Е. Н. Троцкого – С.И. Трусова), так как данными о них петербургский Следственный комитет не располагал. При этом следует учесть, что Боровков, хотя и собирал сведения о привлеченных к другим следствиям (в частности, при штабе 1-й и 2-й армий), но отразились они в «Алфавите» далеко не полностью[780]

; 2) те, кто обнаружил свое участие в декабристских обществах в ходе проведенной по распоряжению императора в 1826 г. подписки о «непринадлежности» к тайным обществам; 3) те, кто был назван на петербургском следствии или других связанных с ним расследованиях, но по каким-то причинам не привлек внимания составителя «Алфавита», при всей тщательности его работы, и тем самым оказался вне документального свода; 4) лица, о членстве которых в обществах сообщали доносы, имевшиеся в распоряжении следствия и, по-видимому, не учтенные Боровковым[781]

.

Согласно подсчетам Л. П. Петровского, источники свидетельствуют о том, что к декабристским тайным организациям принадлежали не менее 260 человек, включая как полноправных членов, так и «полупринятых». Кроме того, имеется еще 60 человек, на которых были сделаны показания о принадлежности к обществам, не получившие в ходе следствия достаточного подтверждения[782]. Согласно проведенным нами подсчетам (см. примеч. 5), только в «Алфавите» Боровкова имеются сведения о 417 лицах, так или иначе причастных к декабристским обществам и военным выступлениям. К этой цифре надо добавить группу декабристов, не зафиксированную в документальном своде. Выявление и анализ документальных свидетельств об этой группе участников тайных обществ, заговора и военных выступлений, оставшихся неизвестными как органам следствия и власти в 1826 г., так и, в значительной мере, исследователям, составляет предмет нашего исследования.

До публикации «Алфавита» Боровкова в 1925 г.[783] данные о личном составе тайных обществ декабристов и участниках декабрьских событий 1825 г. извлекались в первую очередь из официальных документов следствия и суда 1825–1826 гг. Они ограничивались главным образом осужденными по приговору Верховного уголовного суда, включенными в «Роспись государственным преступникам…», а также осужденными военным судом по делу восстания Черниговского полка. Вместе с тем, постепенно накапливались свидетельства о принадлежности к декабристским обществам ряда лиц, получивших административные наказания или освобожденных без последствий, о чем свидетельствовали мемуарная литература и другие опубликованные источники (М. Ф. Орлов, Ф. Н. Глинка и другие участники «Союза благоденствия», а также А. С. Гангеблов, А. А. Суворов и некоторые участники более поздних обществ).