Новое о декабристах. Прощенные, оправданные и необнаруженные следствием участники тайных обществ и военных выступлений 1825–1826 гг.

Путь Д. П. Бутурлина в тайное общество в значительной степени проясняет недавно обнаруженная рукопись записок С. П. Трубецкого. В ней автор сообщает о персональном составе одной из первых декабристских конспиративных организаций, носивших еще характер политического масонства – Ордена русских рыцарей. Рукопись Трубецкого вносит определенную ясность в запутанный вопрос об участии Бутурлина в декабристской конспирации: мемуарист прямо называет его, перечисляя участников Ордена. По утверждению осведомленного мемуариста, общество к 1818 г. состояло из семи человек, четверо из которых перешли в Союз благоденствия. Остальные трое, очевидно, в этот союз не вступили. К их числу мемуарист отнес и Бутурлина, добавив к этому следующее: «К[нязь] М[еншиков] и Б[утурлин] не хотели явно принадлежать к такому многочисленному обществу, каковым было тогда С[оюз] Б[лагоденствия]»[1087]. Таким образом, раскрывается один из ранее анонимных участников Ордена русских рыцарей, известный по запискам Н. И. Тургенева как флигель-адъютант «г[осподин] Б.», подлинная фамилия которого долгое время оставалась неизвестной[1088]

.

К числу лиц, которых следует считать предполагаемыми членами Южного общества, относятся дивизионный доктор Иван Богданович Шлегель, прикомандированный к Главному штабу 2-й армии (здесь же служил другой военный медик, член Южного общества Ф. Б. Вольф, доктор при полевом генерал-штаб-докторе 2-й армии[1089]

), и капитан инженерной службы Семенов.

Показание, дающее для этого необходимое основание, сделал Н. А. Крюков. Отвечая на вопрос о том, какие поручения «по видам тайного общества» исполняли офицеры квартирмейстерской части, служившие при Главном штабе 2-й армии, он писал: «Я ездил уведомить Пестеля о том, что нам, может быть, угрожает опасность… Что скоро примутся в члены (как надеялся Барятинский) квартирмейстерской части поручик Лачинов, инженерный капитан Семенов и может быть доктор Шлегель…»[1090]

.

Н. А. Крюков – активный участник Тульчинской управы и, безусловно, достаточно информированный человек; он возглавлял кружок свитских офицеров при штабе 2-й армии. Крюков энергично содействовал приему новых членов: сам принял Н. А. Загорецкого, затем, уже после известия о смерти Александра I, способствовал принятию И. Ф. Юрасова, а в дни междуцарствия – Е. Е. Лачинова[1091]. Не менее активным в последние месяцы 1825 г. был глава тульчинских заговорщиков А. П. Барятинский – в дни междуцарствия он принял в тайное общество П. И. Горленко, по его настоянию в начале декабря, также после присяги Константину Павловичу, были приняты Е. Е. Лачинов и И. В. Рынкевич[1092]

. Эта деятельность по приему новых членов свидетельствует о безусловном значении сведений из показания Крюкова.

Поездка Крюкова к Пестелю, совершенная по поручению А. П. Барятинского, состоялась не позднее середины ноября 1825 г.[1093] К этому времени относится возвращение начальника штаба 2-й армии П. Д. Киселева в Тульчин, после чего Крюков и отправился к Пестелю. Вслед за Крюковым к Пестелю был послан Н. Ф. Заикин для передачи только что полученного известия об опасном характере болезни Александра I. Это известие достигло Тульчина не позднее 18 ноября 1825 г. Таким образом, намерение «принять» указанных лиц в общество вполне могло осуществиться во второй половине ноября или в начале декабря 1825 г. В этот период деятельность тульчинских заговорщиков по принятию новых членов не замирала. Так, именно в начале декабря был принят упомянутый Крюковым лишь как кандидат, которого только собирались принять в общество, Е. Е. Лачинов, тогда же в тайное общество поступили И. Ф. Юрасов, И. В. Рынкевич, П. И. Горленко.

Важно отметить, что из числа трех указанных Крюковым лиц, которых еще только хотели принять, один (Е. Е. Лачинов) действительно вступил в Южное общество, о чем следствием были собраны убедительные данные[1094]. Этот факт придает значительно большее вероятие предположению о том, что другие названные Крюковым лица – «кандидаты» к вступлению в общество – в последние недели существования Тульчинской управы были приняты в ее состав, тем более что в это время активность южных заговорщиков не ослабла. К числу вновь принятых вполне могли принадлежать как Шлегель, так и «инженерный капитан» Семенов, о котором дополнительных сведений пока не обнаружено.

Мемуарные источники содержат дополнительные данные о близости Шлегеля к Южному обществу, свидетельствующие о том, что он знал о его существовании. Из записок П. И. Фаленберга известно, что доктор Шлегель вместе с доктором Вольфом лечил жену мемуариста. Шлегель принес Фаленбергу полученное с газетами печатное описание событий 14 декабря в Петербурге с объявлением об открытии тайного общества (вероятно, приложение к «Русскому инвалиду» от 19 декабря)[1095]. Случайными ли были эти упоминания в поздних мемуарах?