Читаем Новый Мир ( № 10 2009) полностью

Максим Амелин.Сегодня в искусстве пластмассовый век. Беседу вел Артем Морс. — “Областная”. Общественно-политическая газета. Иркутск, 2009, № 84,

29 июля.

“Конечно, донести свой текст до публики — входит в задачу поэта. Но иногда эта составляющая — донесение текста до публики — становится больше самого текста и первичнее его. Человек уже целенаправленно пишет, чтобы публике угодить. Вот есть такой хороший поэт Андрей Родионов. У него изначально такая задача — донести до публики свои тексты. У него специфическое произнесение стихов, и даже его внешность играет на текст плюс его харизма... Причем вся его поэтическая система неплохо продумана. Он очень любопытный поэт, хотя больше работает не над текстами, а над тем, как их лучше донести до публики”.

“Я всем говорю, что я завидую Родионову и Воденникову, что они умеют свои тексты доносить до публики”.

Лев Аннинский.Леонид Губанов: “В таинственном бреду”. — “Дружба народов”, 2009, № 7.

“Мемуаристы рассказывают, что, когда Губанов читал свои стихи (а делал он это охотно и умело), это было какое-то камлание, и даже дурные, плохо сделанные словесные обороты тонули в прелести общей мелодии. Юрий Кублановский (соратник по Смогу) вспоминает: „За текстом такая энергия, что нередко держит на плаву даже провальное”. Провальное у Губанова не „нередко”, а редко: талант спасает. Но плывущий надо всем „морок” — важнее „оструг”, над которыми он плывет”.

Здесь же:Леонид Губанов,“Поэт, как первый снег” (публикация Ирины Губановой).

 

Роман Арбитман.Обрывая крылышки иллюзиям. Беседу вел Василий Владимирский. — “ПИТЕРBOOK”, 2009, 17 июля

.

“Сейчас кое-кто меня ехидно корит за то, что я, раздолбав в начале 90-х „Охоту на ‘Большую Медведицу‘” ныне раскрученного Алексея Иванова, фатально ошибся, приняв латентного гения за юного графомана. При всем уважении к издательству „Азбука” и его литературным проектам, я остаюсь при своем мнении: ранний Алексей Иванов был безусловно юным графоманом. А произведений позднего Алексея Иванова (кроме его вполне заурядного очерка о реке Чусовой) я, извините, не читал. Судить не берусь. Не в теме. „Медведица” у меня напрочь отбила охоту к чтению этого автора”.

 

Модный писатель Андрей Аствацатуров: “Секс меня интересует не очень сильно”.Беседу вела Наталья Барсова. — “Город 812”, 2009, 17 июля.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары