Новый Мир ( № 12 2012)

— Есть, конечно, — поднимаюсь я, бурно возникают мысли: такого допустить нельзя! Это односторонняя оценка. — Вы торопитесь приговорить к гибели новую технику, не дав себе труда вникнуть в суть. А именно для этого нас собрали здесь.

— Что вы предлагаете?

— Мне нужно подумать ночь, завтра я изложу.

— Исключено: у нас билеты на ночной поезд.

— Тогда два часа полной тишины, не курить.

На стендах испытания прошли благополучно. Что-то на судне отличает условия от стендовых. Что? Морской воздух, качка. Да, но качка ведь бывает и справа и слева, корабль идет в море, потом обратно. Стоп! И вот тут всплывает неизвестно откуда: кориолисово ускорение! То самое, которое рисовал до войны на доске профессор Серебряков!

Не поняв ничего из схем на доске, я пошел тогда в библиотеку и прочитал. Чувствовал, что пригодится? Да, но ведь на контрольных испытаниях межведомственная комиссия испытала установку в условиях моря на полный моторесурс! Стоп! Тогда, после половины ресурса, турбину вынимали, исправляли случайный дефект и посчитали возможным продолжить испытание!

И вот все за столом. Слово мне.

— Авария произошла из-за расцентровки, то есть смещения турбины на ходу. Крепления опор позволяют отклоняться за пределы возможностей соединительной муфты при возникновении какой-то силы, постоянно и достаточно мощно действующей в одном направлении. Постепенно это смещение накапливалось и достигло аварийного.

— И что же это за такая сила?

— Кориолисова, возникающая в оси вращающегося ротора при резких вертикальных движениях на волне.

— Да, но на государственных испытаниях она не действовала?

— Тогда вспомните, это зафиксировано в акте — турбину снимали на середине испытаний. Надо думать, когда ее вновь монтировали, ее центровали заново.

— О! Это верно! — поднялся представитель института.

— Предлагаю создать группу специалистов заинтересованных сторон и провести контрольные замеры. Для этого выделить три корабля, например, Севастопольской бригады и обеспечить три их выхода в условиях штормовой погоды.

— Так и предложим командованию. Совещание закрыто. Спасибо, — закруглил москвич.

Все разъехались. Я сплю в гостинице “Золотой якорь”. Ночью будит телефон.

— Николай Петрович! — Голос москвича, подогретый ужином. — Я звоню с вокзала изКалининграда. Мы тут обсуждаем итоги. Вы нас здорово выручили: с чем бы мы явились к начальству! Мы доложим о вас как о выдающемся специалисте! Спасибо!

— Не стоит. До свидания! — Не люблю, когда ночью будят, да еще подогретые безответственные чиновники.