Новый мир

P.S. Удочка и остальное нереально выручили в первые дни и сейчас я без них как без рук. Спасибо! Привет Хо и Стиву.”

Ну вот. Если пост министра за Родригесом — он сразу всё поймет. А если нет… ну, хоть дипсвязь установим с Хималией, и то хлеб. Вообще, ордену стоит заняться налаживанием дипломатии в официальном смысле, надо будет намекнуть Максу.

А теперь — небольшая прогулка под закрытым небом и надо попытаться сесть на ночной поезд. Если таковой тут ходит. И поесть ещё, если буду успевать, надоело жрать сухомятку.

…Прогулка по ночным Подземным Дворцам подарила удивительное спокойствие. В сердце огромной каверны под миллионами тонн камня осталось то ощущение, что встретило первых поселенцев: гномам удалось сохранить свой маленький кусочек рая. Ночной поезд нашёлся, но торопиться никуда больше не хотелось — дела сброшены с плеч, а Фронтирбург тот ещё адский котел, как я понимаю, расслабляться там будет нельзя. Так почему бы и не позволить себе часов шесть человеческого отдыха? Обед, номер в гостинице со всеми удобствами — благо, я не только сделал перевод в железнодорожную “Кассу помощи пассажирам”, но и немного поправил дела с кэшем. Не в последнюю очередь потому, что выяснил наличие в поездах бородачей класса “супер-купе”, куда хоть на своём любимом олене въезжай верхом, не то, что в броне.

Всё это благодушие продержалось ровно до того момента, когда на центральном бульваре города, между ресторанами, банковскими офисами и прочими респектабельными заведениями я увидел монументальный особняк со скромной вывеской “Капитальные постройки семьи Дипперстоун. Любая сложность.” Как там? “Чтобы в Москве стать обладателем стеклянной крыши, надо сначала заиметь железобетонную”? Чёрт. Уж не знаю, какая там вода на киселе уважаемым воротилам строительного бизнеса, сумевшим удержать за собой такое козырное местечко, побитый мною Перегрин, да это и не важно. Также не особо важно, отчего он ушёл в презренные наёмники на госслужбе — сам взбрыкнул, или турнули из рода.

В “Бесконечности” гномы славились своими крепчайшими семейными связями, уверен, они и тут за отщепенца вступятся — если, конечно, докопаются до причин произошедшего. Ведь он их отщепенец. Надо валить и срочно, прямо сейчас брать очередной красный билет — и в приграничье. Достать меня во Фронтирбурге будет куда сложнее. Да и я там хотя бы отстреливаться смогу. Мать вашу ж, вот не было печали!

Глава 24

Штор в дешёвом вагоне никто не почесался предусмотреть, а сам я не подумал о том, что на поверхности скоро наступит утро, и не принял меры самостоятельно. Лучи солнца беспрепятственно разбудили меня сразу же, стоило поезду выехать из тоннеля. Фронтирбург так-то находится в виду горной гряды, однако паровозу требовалось ещё три часа, чтобы дотащить вагоны до него. Вполне достаточно времени налюбоваться пейзажами, прижимая ладонь козырьком ко лбу и щурясь в оконное стекло. Заодно и какие-то выводы, опираясь на увиденное, сделать.

Наземную железку гномы заложили сразу двухпутную, при этом спешили со стройкой, как могли. По-гномьи спешили, разумеется: я уже успел понять, что бородачи считают капитальным строительством. Точно не деревянные мосты из изящной ажурной издали паутины балок, вблизи оказавшихся неохватными, но при этом оцилиндрованными брёвнами! Или вот отвалы путевых насыпей, засыпанные битым камнем, а не мощёные тщательно уложенной кладкой. Наверняка тот же Дипперстоун мучительно морщился каждый раз, проезжая тут.

Означало наблюдаемое примерно следующее: подгорники внезапно

выяснили, что освоение приграничной зоны Диких земель им вот прямо очень выгодно. Наверняка это случилось не в последнюю очередь как результат заключённого с Высокогорной Хималией договора о техническом сотрудничестве. Хотя почти уверен, что сложилось несколько факторов, например, нужно было опередить конкурентов или освоить чьи-то инвестиции. В ином случае бородачи предпочли бы потерять несколько лет, но сделать всё, в их понимании, нормально, а не тяп-ляп.

Железная дорога охранялась, пока состав не покинул предгорья, я нет-нет да замечал наблюдательные вышки из всё того же оцилиндрованного кругляка — наверняка отнюдь не безобидные, в смысле, вооружённые не только зрительными приборами. Что-то скорее всего находилось и в самом поезде — во всяком случае, мои попутчики из числа “крабов” продолжали спокойно дремать, наплевав на скачущие по вагону “зайчики”, или мирно и лениво жевали припасённый сухпай. Прям идиллия. Которая кончилась, едва паровоз втащил свои вагоны на вокзал Фронтирбурга.