Новый Мир ( № 3 2007)

Социальные работники остановились в нерешительности, коротко переговорили с администратором. Тот пожал плечами, развел руками, пробормотал:

— Ну, тогда что же...

Социальные работники отпустили свою жертву, сказали только продавщице:

— Что же вы так плохо за ней следите, надо лучше следить.

К ним немедленно ринулась длинноносая и крепко вцепилась в обоих. Но она, видимо, не стояла у них в плане.

Администратор наклонился к русской продавщице и тихо проговорил:

— Уводи свою мать отсюда к такой матери. Какой скандал устроили! И сама можешь не возвращаться. Завтра придешь в бухгалтерию, получишь, что тебе следует.

Мы вышли вместе. Мальчик-охранник на прощание засмеялся, как всегда, и сказал, да что же ты их ножом-то не пырнула, у тебя ведь есть большой острый нож... Но у меня не было сил пошутить в ответ, и я только махнула рукой.

Продавщица шла рядом и тихо ругалась. А я смотрела на нее и думала, нет, это не моя Верочка. Совершенно не похожа. Ни лицом, ни одеждой. Верочка и слов-то таких никогда не употребляла. Этой продавщице спасибо, конечно, кто бы мог ожидать от такой хамки, но ведь это мне теперь, чего доброго, туда и ходить будет нельзя? Как же я теперь буду?

— Как же я теперь буду? — спросила я вслух.

— Как будете? — сказала она сердито. — Да так и будете. Мало кругом больших магазинов?

И резко свернула в сторону.

 

1 Элиаз! Где вы? Элиаз! Вы здесь, дорогой?(англ.)

2 А вот и вы, милые мои люди!(англ.)

3 Местный колорит(франц.).

4 Как дела?(арабск.)

Ключ под порогом

Карасев Евгений Кириллович родился в 1937 году. Человек сложной судьбы, много лет провел в местах заключения. Поэт, прозаик, постоянный автор “Нового мира”. Живет в Твери.

Обнадеживающая покупка

Желая купить яйца и другие деревенские яства,

останавливаю машину подле приглянувшейся избы.

С охотой ступаю на траву со следами явственными

недавней косьбы.

Крыльцо со ступеньками выскобленными

до родного цвета дерева.

И хоть в соперничестве не выстоит,

готово поспорить с теремом.

В доме хозяйка, крепкая, ядреная,

                                                              штопает штанины;

рядом ждущее своей очереди шмотье.

Выслушав меня, точно повитуха пуповину,

откусывает суровую нитку, откладывает шитье.

Поскрипывая дверями, как лодочник уключинами,

бойко собрала по кладовкам заказ.

В хлопотах непохожая на крестьянку измученную.

Ладная и в профиль, и в фас.

Не утратив ни стати, ни осанки,

разгоряченная, попрекнула незло:

“Вот только жаль, что нет у вас банки.

С банками у нас тяжело”.

Помогла донести до автомобиля покупки.

Все ловко, уверенно.

И я в пути уже подумал: “Может, глупость,