Новый Мир ( № 3 2007)

Во-вторых, есть классика, начитанная профессиональными (зачастую известными) актерами2. Этот формат близок к “постановкам”, о которых говорилось выше. Известный текст смещает акцент на исполнение. Разница лишь в отсутствии выборки. Текст читается целиком. И потому “форматная” принадлежность подобных книг зависит во многом от читательской установки: какой аспект — “ознакомительный” или “исполнительский” — воспринять как доминирующий3. Эта разновидность заставляет вспомнить и артикулировать еще один функциональный аспект аудиокниг, пожалуй, самый для них адекватный, — установленная нами феноменологическая связь прослушивания и чтения делает аудиокниги великолепным инструментом

перечитывания.

Здесь все совпадает. Если время для чтения — добывания новой информации — выкроить еще можно, то время для перечитывания — нечто слишком личное и одновременно слишком эстетское, уводящее от прагматики, чтобы современный человек мог его себе позволить. Совмещенность аудиочтения с временем жизни дает неограниченные возможности для нефункционального повторения эстетического акта, открывает “персональную бесконечность”. Затем, лучше всего слушается как раз то, что ты уже читал, напоминая, вызывая в памяти книгу. Здесь присущая аудиокниге “дополнительность” обретает еще и самостоятельный, эстетический смысл. Особенно это касается “великих книг”, имеющих значение архетипов и/или более других соотнесенных с устной традицией. К ним постоянно обращается наша память, но у нас зачастую нет возможности ее обновить. Джойс, Пруст, Гомер, Милтон и другие обретают в аудиокниге как бы второе, вспоминательное существование.