Читаем Новый Мир ( № 3 2009) полностью

Во-вторых, подкатывала со своими подручными, заплечных и прочих дел мастерами, Болезнь. Ее симптомы были неожиданны, незнакомы, ничего мне не говорили: как будто во мне, в доме, знакомом до самых потайных углов, вдруг поселился злой постоялец. То потею всю ночь, одновременно дрожа от озноба, то закашляюсь, то шишка выскочит под Новый год — привет от квартиранта.

В-третьих, отношения с соседями по коммуналке начали рваться беспощадно и навсегда. Я наорал на старуху, в очередной раз указавшую мне на желтые полосы ржавчины в унитазе. Я наорал на ее дочь, посоветовавшую мне купить порошок “Санитарный” для того, чтобы желтизны не было.

Неделя моего дежурства по квартире окончилась.

Я взял палатку, топор, ножовку и выехал из города навеки.

Моя земля включала в себя невысокую горку с валунами, поросшую ольшаником, и полосу травы до канавы, где паслись соседские овцы. С одной стороны горки два раза в день, мыча, проходило на пастбище за железной дорогой и обратно деревенское стадо. С другой стороны горки четыре раза в день проходил сосед-тракторист на работу, на обед и обратно.

Солнце всходило из-за Ладожского озера, до которого было двадцать километров, а заходило где-то за Финляндией, где сейчас весь мир затаился в испуге перед путчем.

Я взял топор и, задыхаясь, начал рубить кусты.

Я хотел обозначить место, где я буду умирать.

Скоро я утомился.

Я сидел на камне, опустив голову, и дышал.

Мое тело напоминало поле битвы, где сражались чужие армии. Я уволил наемников и решил сражаться сам.

Рюкзак и палатка валялись в траве. Ольха скрывала меня от мира, где кричала Алла Пугачева и электрички.

Я попытался сосредоточиться.

Моя земля имела свою топографию. Посреди горки проходила старая дорога, ограниченная обомшелыми валунами, и пропадала в траве у канавы. В траве я различил клевер. Затем желтые цветы зверобоя.

Я опустился на четвереньки и пополз.

Мне встречались змеистые поверхностные корни деревьев.

Я уткнулся в толстый ствол. Это была рябина. Я обнаружил за нею небольшую ровную площадку, метра три на четыре. С другой ее стороны росли две черемухи. С рябины падали какие-то камешки. Я поднял один из них: это птица клевала ягоды вверху, разбивая их клювом.

Мне встретились два потока черных муравьев.

Я начал ставить палатку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза