Новый Мир ( № 4 2007)

Думаю, что и рядовой зритель видит в Антоне Городецком себя или знакомого парня из соседнего дома, который пытается пивом и водкой залить тоску от неприятностей на работе и семейных неурядиц, совершенно не думая о том, что он принадлежит к правящей “аристократии порядка” (маг), как не считали поклонники Стругацких властной элитой магов из повести “Понедельник начинается в субботу”, принимая их за своего брата, младших научных сотрудников и программистов (какими те, конечно, и были). А вот то, что философия фильма далека от революционной, — вне всякого сомнения. В сборнике бесконечно упоминают “Матрицу” братьев Вачовски — чаще всего довольно бессмысленно, мол, фильм Бекмамбетова хуже “Матрицы”, но только Александр Тарасов внятно сравнивает фильмы, показывая, что “Дозоры” — это своеобразная “анти-„Матрица””. Братья Вачовски в адаптированном для масскульта виде, рассуждает Тарасов, пропагандируют две ипостаси Жана Поля Сартра, экзистенциальную и марксистскую, осмысляя привычный мир как мир неподлинности, а реальный — как мир безжалостной эксплуатации, и прославляют Сопротивление и революцию. Там действительно идет борьба Добра со Злом. Причем Зло — это Матрица, машина порабощения, а Добро — это силы сопротивления. В “Дозорах” же между Добром и Злом заключен договор о разделе сфер влияния. Если “Матрица” прославляет революцию, то “Дозоры” — конформизм и покорность судьбе, — таков вывод Тарасова. Можно сказать и так. Но я не большой поклонник что марксизма, что Сартра, что великой культурной революции товарища Мао, которой французский экзистенциалист так сочувствовал.

Алексей Цветков, тоже упрекая создателей фильма в конформизме, возлагает надежды на мальчика Егора, который вынесет свой приговор всей системе, покончив как со “светлыми тамплиерами спасительных спецслужб, так и с темными гуляками криминального карнавала”. Так это же и есть финал “Дневного дозора” — упавшая Останкинская башня, катящееся по улице Колесо обозрения, ужас бегущей по улице толпы. Такой революции лучше не надо — тут я согласна с авторами фильма. А то, что Тарасов называет конформизмом, можно ведь назвать и апелляцией к простым человеческим ценностям.