Новый Мир ( № 7 2011)

После официальной части он, смущенно улыбаясь и краснея, как украинец украинке, а лучше сказать — как хлопец дивчине, прочел свои вирши из новой книги, — он был, оказывается, еще и поэт, — конечно же, на украинском языке. Я с удовольствием послушала, как звучит язык моих предков в поэтическом изложении на современной украинской мове.

Когда украинскую мову мне не вталкивали насильно, она звучала как музыка.

(Кстати, мои предки по бабушке носили фамилию Мова и, как мне сказал один украинский историк, были родовыми, то есть потомственными, писарями в Запорожском войске, и на известной картине Репина, где изображены запорожские казаки, пишущие письмо турецкому султану, в самом центре картины предположительно сидит мой далекий прапрапрадед. По известной пословице, что яблоко от яблони падает недалеко, я тоже всю свою жизнь только и делаю, что описываю жизнь войска, как и мой далекий предок, но только теперь ракетного.)

Но это — не конец истории. Ведь гонорар нужно было еще получить.

Получали мы его вместе с Татьяной и моим шестнадцатилетним сыном Гошей, который специально был вызван мною из Москвы и своевременно прибыл для этой важной и ответственной миссии. Дело в том, что именно тогда на Украине была введена в оборот своя национальная денежная единица, проще сказать — купон. И я опять оказалась крайней, стоя в те дни у самого начала экономической реформы Украины: купон каждый день падал по отношению к рублю и доллару в цене, и мои миллионы, которые были мне положены по договору, таяли на глазах.

Их необходимо было срочно получить и обменять на доллары, которые тогда только начали свое триумфальное шествие по двум суверенным державам, России и Украине, — но еще неофициально: обменников, которые торчали бы, как сейчас, на каждом углу, тогда не было. Купоны на доллары и доллары на купоны обменивали тогда на Крещатике, в темной подворотне, поздним — чтобы не попасться — вечером, рядом с большим универмагом.

Татьяна вызвалась нас в это злачное и опасное место сопровождать: во-первых, она была местная, что уже само по себе было преимуществом, а во-вторых, самая бывалая, поскольку только что они вместе с московской сценаристкой Машей Шептуновой обменяли там Машин гонорар, что было еще очень свежо в памяти Маши, и она в Москве, перед моей поездкой в Киев, живописала поход за долларами во всех подробностях.