Новый Мир ( № 10 2000)

В общем, именно Путин стал тем самым человеком, появление которого можно было предсказать еще полтора года назад, когда авторы этих строк обещали со страниц газеты “Русская мысль” (1998, № 4251, 24 декабря): “Есть такой человек, и его не знает никто”. Казавшийся предельно узким круг претендентов на власть не мог не быть разорван — но столь же важно, что он и не вышел за рамки действующего политического класса.

Кардинальное отличие Путина от Ельцина в том, что он как “первое лицо” был не избран, но исключительно “призван”. Исходя из демократических представлений об избирательных технологиях, в августе прошлого года все ведущие политики и политологи посчитали, что “назначение” Ельциным преемника было чудовищной ошибкой. Поддержка кого бы то ни было “демократическим”, но крайне непопулярным президентом могла восприниматься исключительно в качестве “гири”, которая не пойми за какие провинности прикована к ноге нового фаворита. Однако так ситуация выглядит, если предполагать, что Россия является страной с “демократическим архетипом”.

Очень вероятно, что полное общественное равнодушие к “неизвестности”, которая на рациональном уровне отождествляется с Путиным в большей мере, чем с кем-либо иным из влиятельных российских политиков, тем и объясняется, что на глубоком уровне Путин именно “призывался” — “приди и володей нами”. Даже в условиях скоротечной кампании общество при желании могло бы потребовать и получить внятное представление о “поствыборных планах” нового президента. А значит, такое положение вещей устраивало абсолютное большинство граждан России — устраивало постольку, поскольку большая определенность в предвыборной позиции Путина смогла бы всерьез отпугнуть многих его сторонников.