Читаем Новый Мир ( № 10 2000) полностью

Александр Дугин.Континент в мировой Паутине. — “Вторжение”, 2000, № 38, февраль.

Концептуальное противоречие Сети: она несет в себе зарядмондиализма(ее вездесущесть) и атлантизма (руководящие нити у стратегов западной цивилизации), но в силу своей интерактивности может быть эффективно использована против своих создателей, что, по мнению консервативного евразийского революционера А. Дугина, и следует делать.

Никита Елисеев.<Рецензия>. — “Новая русская книга”, Санкт-Петербург, 2000, № 3. Электронная версия:http://guelman.ru/slava/nrk/nrk.html

“На глянцевой обложке (Виктор Ерофеев, „Энциклопедия русской души”. М., 1999. —А. В.) изображен сам автор... — хорошо воспитанный вурдалак после хорошего запоя. Назовем автора — Викер (Вик. Ер.офеев). Ему идет быть Викером. Звучит дивно, „по-зарубежному”.

Weeker. So?Уикер... Викеру — страшно. Эмоциональная основа „Энциклопедии русской души” — такая же, как и в фильме Алексея Германа „Хрусталев, машину!”. Страх, вырвавшийся не из взрослой души художника, а из его детства. Воплощение кошмара советского барчука: какая тоненькая пленочка относительного благополучия натянута над бездной коммуналок, парадняков, бараков, тюрем, пересылок. Интереснейший, надо признать, социолого-эстетический феномен, требующий особого изучения: точно так же, как из разложения советской элиты рождался и рождается „новый класс”, так из разложения „социалистического реализма” рождается проза Викера. Викер — гений советского „нового класса”. И он же — его ужаснувшийся враг. Горе классу, который порождает таких гениев”.

Евгений Ермолин.Горизонты свободы. 90-е годы в русской литературе — краткий обзор и отбор. — “Континент”, № 103 (2000, № 1, январь — март).

Среди прочего критик называет самые несомненные, по его мнению, книги 90-х, “вещи редкого качества”: это произведения Анатолия Азольского (“Окурки”, “Берлин — Москва — Берлин”, “Война на море”,

“Клетка”,“Труба”,“Облдрамтеатр”,“Кровь”), Виктора Астафьева(“Прокляты и убиты”, “Веселый солдат”),Дмитрия Галковского
(“Бесконечный тупик”),Юрия Малецкого (“Любью”), Евгения Федорова (“Бунт”). Курсивом я выделил произведения, полностью или фрагментами печатавшиеся в “Новом мире”.

Николай Ефимов.О патриотах, негодяях и родине. — “Независимая газета”, 2000, № 115, 24 июня.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза