Новый Мир ( № 12 2000)

Живость изложения и очень точный этический и эстетический слух, присущий автору, делают рассказанные истории внутренне достоверными.

Несколько рассказов и стихотворений, помещенных в последней части книги и не связанных с литературными воспоминаниями, к сожалению, не так хороши.

 

Исай Кузнецов. Все ушли... Воспоминания, сны, разговоры. М., “Крук”, 2000, 352 стр.

Исай Кузнецов, 1916 года рождения, — участник войны, известный сценарист (один и в соавторстве с А. Заком), драматург и прозаик.

Книга посвящена его матери, почти ровеснице Ахматовой, Цветаевой, Ларисы Рейснер и так далее, — женщине, ничем не знаменитой, матери троих детей. Она прекрасно пекла и готовила еврейские блюда: халу, фаршированную рыбу, цимес, кнейдлех, фарфелех, тейглех... По субботам она надевала черный кружевной платок и шла в синагогу или читала дома еврейские молитвы. Лиза (Лиечка) была не из местечка. Она всю жизнь прожила в Центральной России (Тула, Петербург, Москва) в хороших комнатах, среди людей образованных и не бедных.

Тем не менее все зовы и беды России этого века не обошли ее стороной.

Встреча с Толстым, знакомство с революционными кружками, тревожное ожидание мужа, участника Первой мировой войны, революция, реквизиции, арест и расстрел мужа в 1937 и 1938 годах, гибель сына на фронте, ожидание высылки евреев в Сибирь в 1952-м, диссидентство и уход в православие одного из внуков...

Исай Кузнецов возвел словесный памятник своей матери и когда-то жившим в России многим таким, как она. Как любящий сын и мастер, он построил хороший памятник. Но... в последней, очень короткой части своей книги “Кадиш” (поминальная молитва) у могилы матери он встречает кладбищенского старика Лейзера Кассирера. В его потрепанной тетрадке 367 могил. И дни, когда к ним надо приходить. “Они оставляют мне деньги на поминание... Я прихожу и молюсь. Может быть, они тоже молятся в этот день, там у себя, в Израиле, Германии, Америке, Канаде, не знаю, где уж еще... А может, и не молятся. Кто из них знает лошен кейдеш? Вы знаете?”