Новый Мир ( № 12 2000)

Вера Ефанова. Домой с черного хода. М., Издательство Н. Бочкаревой, 1999, 320 стр.

Был ли безумен Амундсен, вновь и вновь отправляясь в ледяные поля? А Ливингстон? А Нансен? А вся американская нация?

Со знаменитостями проще — они искали славы себе и стране, которая их послала. А их незнаменитые спутники — были ли они рассудительны? Между тем рассудительность, предусмотрительность, более того, мудрость и удача — необходимые качества путешественника в незнаемое. Он должен выжить, сохранить своих товарищей и выполнить свою задачу.

После такой преамбулы остается предположить, что Вера Ефанова описывает покорение Джомолунгмы. Да нет. Вера Ефанова, ничем не знаменитая русская женщина, — дворянка, вдова, которая с престарелой матерью и тремя дочками школьного возраста в 1954 году реэмигрировала из Тяньцзиня (Китай) в Советский Союз. До этого ее мать и она ребенком пережили (в Иркутске), в революцию и первые послереволюционные годы выселения, многочисленные аресты родных, угрозы расстрела (и выстрелы прямо у себя в квартире, на глазах детей и домочадцев), голод, безработицу, гибель деда-сенатора, отца, брата, выезд из Иркутска в Харбин...

Путешествие таких персонажей в Советский Союз даже и в 1954 году было не менее опасным, чем экспедиция в центр Антарктиды.

Отъезд из Тяньцзиня, на который наплывал коммунистический новый порядок, стал неизбежен, но направление не было жестко предопределено. Возможны были и Америка, и Европа, какая-то группа русских даже заняла с позволения местных властей необитаемый остров на Филиппинах.

Вера Ефанова решилась вернуться на родину.Из-за русского языка.

Для хорошо обеспеченной женщины с европейской деловой выучкой это решение было достаточно иррациональным. Деревенские на целине, куда была отправлена семья, сожалеюще качали головами и предрекали верную гибель бездомным и неприспособленным женщинам — от климата, от незнания порядков, от грабителей...

Зимой ее семья была уже в Красноярске, а через три года — в Подмосковье, пока еще в холодной неблагоустроенной избушке. Но появился твердый и немалый заработок как у классного знатока нескольких языков и скорописи на пишущей машинке. Книга заканчивается тем днем, когда фамилия переводчицы Веры Ефановой впервые возникла в “Огоньке”. Утром этого дня они с племянницей собирали сажу, бесконечной лентой плывущую из печки. Потом она надела парадный костюм по прозвищу “мундирчик” и поехала в Москву за гонораром.