Новый Мир ( № 12 2007)

Ср.: “Витиеватая формулировка [Венецианского жюри] полностью отражает творческую несостоятельность фильма. Перенося в российскую реальность классическую картину Сидни Люмета „12 разгневанных мужчин”, Никита Сергеевич забыл о фирменных приемах американского коллеги и безнадежно угробил его идею. <…> Люмет представил свою работу полвека назад, когда осуждение невинных цветных белыми присяжными в южных штатах было обычным делом. Михалков снял фильм, прекрасно зная, что новорожденный российский суд присяжных ни разу не осудил невинного чеченца. Даже обвиняемых в убийстве редактора журнала „Форбс” Павла Хлебникова оправдал, и общественное мнение, включая родственников погибшего, восприняло этот вердикт как должное. Совсем иной оказалась реакция чеченского общества, когда присяжные оправдали обвиненных в военных преступлениях капитана Эдуарда Ульмана, лейтенанта Сергея Аракчеева и других участников боевых действий на Кавказе”, — пишетЮрий Нерсесов(“Лев для хамелеона” — “Спецназ России”, 2007, № 9, сентябрь

).

Наталья Воронцова-Юрьева.

Башкирцева. Секреты Василия Розанова. — “Топос”, 2007, 11 и 13 сентября.

“Так почему же Розанову было так важно подчеркнуть фактически творческую никчемность [Марии] Башкирцевой?”

Герман Гецевич.Эхохолина, или Антикентавр в рубашке наизнанку. — “НГ Ex libris”, 2007, № 34, 20 сентября.

“Однажды на вечере, посвященном Парижу, который проходил в Библиотеке имени Ленина в начале 90-х, [Игорь] Холин прочитал стихи в стиле „лианозовского баракко”. Он выступал первым и был явно не в теме. Так уж распорядился ведущий. Публика начала свистеть, возмущаться, топать ногами и выкрикивать с места реплики типа: „Довольно чернухи! Прекратите лить грязь! Этот вечер посвящен Парижу!” Выступление было явно провальным. Я с болью смотрел на пожилого человека, моего друга, которому даже не дали дочитать текст до конца. Он уходил со сцены под улюлюканье невежественной публики. Я выбежал из зала, чтобы морально поддержать Игоря Сергеевича, и застал его уже в дверях. Уходя, он обернулся и с грустной улыбкой сказал: „Вот увидите, Герман, из всего вечера запомнится только мое выступление!””

Евгений Головин.Тринадцатый апостол. — “Завтра”, 2007, № 37, 12 сентября.