Мужской мир — внизу, в первом этаже. У деда, Андрея Николаевича Бекетова, с субботнего вечера длился традиционный прием — с чаем, бутербродами и серьезными разговорами.
А отец, Александр Львович Блок, приват-доцент государственного права, сейчас в Варшаве. Отправился туда сразу после защиты магистерской диссертации в Петербурге. В вагоне третьего класса, по недостаточности средств. Дед уговорил его оставить Асю здесь: о Варшаве память дурная, там у Блоков родился мертвый ребенок. И вот, слава богу, является желанный наследник.
Судьба на первое время постарается оградить отрока от страшного мира. Но он будет сам его искать. К бекетовской гармонии присовокуплять блоковский демонизм: “Познай, где свет, поймешь, где тьма”.
И когда примется за эпическое повествование об истории своего рода, то первые страницы жизни автобиографического героя будут выглядеть там, в неоконченной поэме “Возмездие”, несколько иначе:
В семье печаль. Упразднена,
Как будто часть ее большая:
Всех веселила дочь меньшая,
Но из семьи ушла она,
А жить — и путано, и трудно:
То — над Россией дым стоит…
Отец, седея, в дым глядит…
Тоска! От дочки вести скудны…
Вдруг возвращается она…
Что с ней? Как стан прозрачный тонок!
Худа, измученна, бледна…
И на руках — лежит ребенок.
Драматизм сгущен, но не выдуман: мать и отец после его рождения уже не сойдутся. На Рождество отец приедет посмотреть на сына, и первый вопрос будет: какого цвета глаза? Подойдет к спящему младенцу и станет поднимать ему веки. Начнутся ссоры, он поселится у своей родни возле Дворцового моста и потребует, чтобы жена приходила к нему ежедневно. Уедет в Варшаву, вымогнув у нее обещание приехать к нему весной. Но вскоре получит письмо о том, что она не вернется никогда.
Сын будет помнить его, по собственному признанию, “кровно”, но в разговор с душой отца вступит только тогда, когда она успокоится навеки:
И только преклонив колени
Над самой грудью мертвеца,
Увидел он,
Легли вдоль этого лица…
Он поймет его — стихами. Подключив лермонтовскую музыкальную тему к пушкинскому настрою “Возмездия”:
Он, утверждая, отрицал
И утверждал он, отрицая.
...........................
Он ненавистное — любовью
Искал порою окружить,
Как будто труп хотел налить
Живой, играющею кровью…