Новый Мир ( № 2 2013)

Матизен Виктор Эдуардович родился в 1949 году в Ленинграде. Окончил мехмат Новосибирского университета и киноведческий факультет ВГИКа. Автор геометрических исследований, многочисленных публикаций по вопросам кино и книги рассказов о школе “Жизнь шкрабов” (М., 2006). Президент Гильдии киноведов и кинокритиков с 2003 по 2011 год. В настоящее время — кинообозреватель “Новых Известий” и факультативный преподаватель математики. Живет в Москве.

 

 

Он походил на женщину, в которой было что-то от ребенка, рожденного ею от него.

В детском саду он появился с одноухим плюшевым кроликом, подарком cгинувшего отца. Кролик, как источник возможной эпидемии желудочно-кишечных заболеваний, был немедленно отобран воспитательницей и предан сожжению в садовом крематории, построенном специально для таких случаев.

Помнившие его по тем годам говорили, что уже тогда он был высокого роста с невнимательными худыми ушами. В его мемориальной квартире остались слепки ушных раковин, отпечаток голоса на старом еврейском окне, неубранная кровать с серым бельем и плачушие хранительницы музея, его мать и сестра, похожие друг на друга, как две капли воды на третью.

В возрасте двенадцати лет он поймал одичавшего молдаванского трусика и стал носить его в школу, унылое здание со стойким запахом хлорки из никогда не закрывавшихся и переполненных испражнениями и двоечниками сортиров. Отсиживаясь там на корточках, он карябал черным ногтем на засморканной стене запретное слово “папа”.

За партой он поглаживал зверька, высовывавшего голову из портфеля, и всегда отвечал невпопад. Однажды, когда преподаватель новейшей истории, партиец с косой челкой, закрывавшей бельмастый глаз, задал ему вопрос о движущих силах революции, он машинально процитировал “Жизнь животных”, которую исподтишка читал. Получив ответ, учитель вкатил ему двойку, конфисковал кролика и употребил на жаркое для своего прожорливого семейства.

В девятом классе он написал первое стихотворение. Он писал его на передней парте, уставясь в проем стола, за которым сидела смазливенькая учительница английского. Когда он проводил взглядом по ее ногам, уходившим в таинственную темноту под юбкой, у него кружилась голова и пересыхало горло. Он отводил глаза и лихорадочно рвал ручкой бумагу.

Теперь его имя высечено на памятной доске другой школы, где он никогда не учился, но более фотогигиеничной. Там же сообщается, что он окончил ее с серебряной медалью.