Новый Мир ( № 3 2011)

Молодой марксист

 

Наша история начинается 4 марта 1940 года, с первой сохранившейся записи в дневнике Мура. В дневниковых записях весны 1940-го нет жалоб на бедность, почти нет и тоски по Франции и Парижу. Советские порядки поначалу не раздражали Георгия. Правда, его немного раздражали советские люди, они не соответствовали представлениям молодого марксиста: «Наши хозяева (хозяйка и ее две дочери) — настоящие мещане. Странно — люди живут в Советском Союзе — а советского в них ни йоты. Поют пошлятину. О марксизме не имеют ни малейшего представления»

[1]. Впрочем, Мур долго не горевал, находил утешение в Маяковском. Возможно, перечитывал «Клопа» (в дневнике есть и прямые цитаты из этой пьесы), «О дряни» или «Стихи не про дрянь, а про дрянцо»:

 

Где-то пули рвут знаменный шелк,

и нищий Китай встает, негодуя,

а ему — наплевать. Ему хорошо:

тепло и не дует.

 

Мур был такому обывателю полной противоположностью. В то время его более всего интересовало как раз международное положение. За событиями в Европе Мур следил по газетам, а позднее и по передачам английского, французского, немецкого радио. В Европе уже шла война, немцы оккупировали Норвегию, итальянцы наступали в Африке. В мае-июне немцы прорвали фронт союзников и начали оккупацию Франции. Мур анализировал войну на Западном фронте, в Норвегии, на Балканах, составлял что-то вроде политических прогнозов. В интересах Советского Союза, интересах Коминтерна и вообще мирового коммунизма он разбирался лучше многих современных историков: «…если Ля-Рок и Дорио против войны и за прогерманское правительство, то Торэз — против мира, за войну и против Германии. А так как Торэз может выражать только точку зрения Коминтерна, то значит, в интересах СССР продолжать войну на Европе; в интересах СССР — затяжка этой войны. Это тоже в интересах французских коммунистов — и Торэз это прекрасно понимает»

[2]. Мур, разумеется, сочувствует коммунистам, мечтает об их торжестве, с удовлетворением отмечает, как расширяются границы Советского Союза. «Вот это здорово! — откликается Мур на присоединение Прибалтики к СССР. — <…> коммунизм проникнет „быстро и верно” на Запад!»[3].