Новый Мир ( № 5 2009)

Эта расщелина еще долго будет приковывать внимание. В рассказах Зои Борисовны Томашевской (во второй книге) она дымится красноватым, рембранд­товским фоном. Документальная повесть о З. Б. называется «Наследственная неприязнь к блестящим пуговицам», и в ней наш автор, не изменяя своей тоже, как видно, наследственной манере, устами одного из персонажей сообщает читателю, что «жизнь не такая скучная штука, как это кому-то кажется». И, кстати, как это ни странно может тому же читателю показаться, «радоваться жизни умели все», о ком рассказывает З. Б. и кем интересуется Ласкин. Остроты, шарады, розыгрыши были в ходу в самое тревожное время, не исключено даже, что какая-то между страхом и юмором существовала таинственная связь. «Жизнь подставляет тебе подножки, а ты не бросаешь любимых занятий. То есть, конечно, падаешь, но потом продолжаешь в том же духе. <…> С таким ощущением жило это поколение. Лечили не подобное подобным, а чем-то диаметрально противоположным. Тут правильней вспомнить <…> наш родной „Вишневый сад”. Там, когда ждут известий о продаже имения, устраи­вают вечеринку с фокусами и еврейским оркестром. <...>

Может, чувствуют, что судьбу лучше принимать в толпе гостей? Как бы вблизи продолжающейся жизни. Под звуки музыки, которая грустит, но не сдается, предлагает то плакать, то танцевать».

З. Б. рассказывает, как шутили Борис Викторович Томашевский и его знаменитые коллеги — Эйхенбаум, Тынянов, Винокур, Реформатский. Как любили шутку Ахматова, Рихтер, Альтман. Тут же рассказ о том, как на собрании громили формалистов, Б. В. выступил в защиту, а вышел в коридор и упал в обморок.

Интересны рассказы об архитекторах и архитектуре. Архитектура — специальность З. Б. «Удивительное дело, — пишет Ласкин, выслушав о А. Г. Габричевском и И. В. Жолтовском. — Классицизм в архитектуре навязан Сталиным, а для этих людей он был органичен. Каким-то образом их устремления и потребности режима совпали…»

Удивительное — рядом. Наверное, поэтому его и не замечают. Нужен талант исследователя и писателя, чтобы жизнь засверкала всеми оттенками своего врожденного свойства — удивлять. И тут не бывает мелочей.

Например, на Параде Победы З. Б. видела вождя так близко, что обратила внимание на странность, которую, вообще говоря, нелегко заметить на ходу, шагая в колонне студентов. «Начнем с того, что Сталину трудно долго держать на весу руку, а стоять ему нужно не один час.

Вот какой-нибудь умелец и предложил: давайте поможем нашему лучшему другу перетерпеть его встречу с народом.