Новый Олимп

От последней мысли стало нестерпимо тошно. Дедал оставил сопротивление и безвольно повис, опустив руки. Ладонь коснулась гладкого и прохладного керамического бока.

В груди ёкнула последняя надежда. Не особенно соображая, что делает, мастер ухватился за горловину китайской вазы и со всей дури обрушил её на голову древнего божества.

На мгновение китаец замер, бешенство в глазах его медленно угасло, лишь осталось лёгкое недоумение на лице, и оба – и Дедал, и Дракон – рухнули на пол.

Чужие пальцы на шее ослабли. Хрипя и откашливаясь, мастер вывернулся и отполз в сторону. Китаец лежал на полу без сознания.

– Воск, шёлк, многоножки и ваза династии Мин, – прохрипел Дедал и сипло расхохотался.

Полёты по комнате не прошли бесследно. Спину ломило, и внутри при каждом движении что-то болезненно отдавалось в районе рёбер. Дедал на карачках подполз к лежащему без сознания дракону, поспешно обыскал тело и выволок связку ключей.

Мастер тяжело поднялся на ноги и, пошатываясь, добрался до двери. Нужный ключ нашёлся практически сразу. Замок поддался легко и бесшумно. Быстро, насколько это было возможно, он прошёл по коридору, спустился вниз по лестнице и через огромный холл добрался до выхода.

Дедал распахнул массивные уличные двери. В лицо пахнуло влажным свежим воздухом. Свобода!

Если б кто-то сказал, что можно так просто уйти от дракона, он бы вряд ли поверил. Но удача, кажется, наконец-то перешла на его сторону. Мастер вышел на улицу и поспешно зашагал прочь, немало не заботясь о том, что шёлковый халат и сандалии – одежда явно не по погоде.

Деньги, документы, одежда – обо всём этом можно будет подумать потом. Сейчас главное – уйти как можно дальше от древнего китайского гостеприимства.

Глава 26

Про счастье

Один мой знакомый – детский писатель – бывало, смачно хлопал себя по животу и говорил при этом, что сзади у него писательское прошлое, а впереди пивное будущее. Но это уже потом, когда он стал писателем. Я-то его знал ещё в ту пору, когда он ни пивного будущего не напил, ни писательского прошлого не насидел, а только подавал кому-то надежды как молодой талантливый автор.

Так вот в те незапамятные времена я часто бывал свидетелем его радости. Радости совершенно неподдельной и по-детски наивной. Иногда она была мне понятна: логично радоваться первой журнальной публикации. Пусть это не бог весть какое достижение, но, когда тебя первый раз печатают на бумаге, это значит, что ты как минимум написал что-то достойное потраченной на тебя бумаги. Закономерно быть на седьмом небе от счастья, когда у тебя выходит первая книга. Это уже достижение посолиднее, здесь уже есть какое-то признание и какая-то материализация долгого кропотливого труда и терзаний, которые до выхода книги на бумаге в общем-то выглядят бесплодными. Но радости от публикации, к которой какой-то штатный художник намалевал плохонькую иллюстрацию, я искренне не понимал. Пусть даже это была первая иллюстрация. И что? А приятель был счастлив и носился с этой корявенькой картинкой, как дурень с писаной торбой.

Понимать его радость я начал только сейчас, когда будничные достижения в моей работе стали не просто вешками, но этапами большого пути. Я радовался, когда сложился дизайн. Искренне радовался, когда собрали первый прототип. Был просто счастлив, когда на корпусе гаджета появилась эмблема в виде маленькой сверкающей молнии. Крохотная деталька прибавляла изящества, от этого охватывала гордость, и сердце замирало в груди.

Я наконец понял, что вызывало столько эмоций у моего приятеля – ощущение, что всё сложилось. Великое ощущение, скажу я вам. Надо только научиться ловить его. Увы, это умение доступно не всем, очень часто его убивает бытовуха. Знаете анекдот про то, почему мужчины готовят лучше женщин? Потому что мужчины готовят по кулинарной книге, а женщины на глазок. Но если отложить в сторону шутки, всё значительно проще: мужчины готовят редко, потому для них это акт творения и подход соответствующий. Женщины готовят постоянно, каждый день, веками, поколениями, потому для них это рутина. И отношение к готовке обусловлено этим же. Приготовивший что-то мужчина радуется, что всё сложилось, и гордится результатом, в который вложил душу. Приготовившая что-то женщина, как правило, просто спихнула с себя очередное повседневное дело, и никакой радости, только галочка на полях – «сделано».

Хотите совет? Не превращайте то, что вы делаете, в рутину. Если сумеете – будете намного счастливее.

Сказать, что я был счастлив, значит, ничего не сказать. Меня просто распирало. Ну и повод для этого у меня был отнюдь не рядовой: мы запускали конвейер. По меркам моего приятеля-писателя, это казалось даже круче, чем первая изданная книга.

На этот раз обошлось без пышных банкетов и дорогих ресторанов. Это был мой праздник, и отметить его я хотел так, как мне нравится. Впрочем, совсем как хотелось не вышло.