Нож

– Вот тебе и признание, – сказал Финне и снова сплюнул кровь. – И теперь у тебя есть два варианта. Ты можешь отправить преступника в КПЗ, чтобы его, то есть меня, осудили согласно норвежскому законодательству. Так поступают полицейские. Или же ты можешь уподобиться мне и прочим убийцам.

Харри кивнул и снова сел на корточки. Он взял кубик в руки, потряс его и бросил на бетонный пол. Затем задумчиво посмотрел на него, убрал обратно в карман, взял нож и поднялся. Солнечный свет, падающий между досками, сверкнул на лезвии. Харри встал позади Финне, положил левую руку ему на лоб и плотно прижал к себе его голову.

– Холе? – Голос Финне стал выше. – Эй, Холе, не… – Он дернул наручники, и Харри почувствовал, как он весь задрожал.

Страх смерти: ну наконец-то!

Харри выдохнул и опустил нож в карман куртки. Продолжая крепко держать голову Свейна, он достал из кармана брюк носовой платок и промокнул ему лицо, стер кровь из-под носа, вокруг рта и с подбородка. Финне фырчал и ругался, но не сопротивлялся. Харри оторвал от носового платка два лоскутка и запихнул их в ноздри Финне. Затем он положил платок в карман, обошел вокруг скамейки и принялся разглядывать дело рук своих. Финне пыхтел, как будто пробежал кросс. Поскольку Харри в основном бил Свейна кулаком, обмотанным его собственной футболкой, на лице у того не было ран, только припухлости, да еще из носа шла кровь.

Харри вышел на улицу, набрал в футболку снега, вернулся и приложил ее к лицу Финне.

– Пытаешься придать мне презентабельный вид? Станешь утверждать, что ничего этого не было? – спросил Финне. Он уже успел успокоиться.

– Да вроде как поздновато об этом беспокоиться, – сказал Харри. – Но поскольку меня накажут в соответствии со степенью жестокости обращения с тобой, назовем это ограничением ущерба. И кстати, ты ведь меня спровоцировал: ты же сам хотел, чтобы я тебя бил.

– Вот как, так уж и хотел?

– Конечно. Надеялся заполучить физические свидетельства того, что с тобой жестоко обошлись во время допроса в полиции, для своего адвоката. Потому что любой судья откажется предоставить полиции право предъявить доказательства, полученные незаконными методами. Вот почему ты сознался. Ты посчитал, что признание поможет тебе выбраться отсюда, но ничего не будет стоить в дальнейшем.

– Возможно. Во всяком случае, ты не собирался меня убивать.

– Почему ты так решил?

– Если бы собирался, то уже убил бы. Видимо, я ошибаюсь: ты не из тех, кто ловит кайф от убийства.

– Может, мне следовало попробовать?

– Поздновато ты спохватился, Холе. Теперь тебе уже и мешок со снегом не поможет. Адвокат отмажет меня.

Харри взял со скамейки телефон, отключил диктофон и позвонил Бьёрну.

– Да?

– Это Харри. Я выследил Свейна Финне. Он только что признался мне в убийстве Ракели, и я записал это на диктофон.

Последовала пауза, и Харри услышал на заднем фоне детский плач.

– Правда? – медленно произнес Бьёрн.

– Правда. Я хочу, чтобы ты приехал сюда и арестовал его.

– Я? А я так понял, что ты уже арестовал его?

– Ничего подобного, – возразил Харри, глядя на Финне. – Я же временно отстранен от работы в полиции, так что в данном случае выступаю всего лишь как частное лицо, которое насильно удерживает здесь другое частное лицо. Возможно, Финне даже подаст на меня в связи с этим заявление, но я уверен, что строго меня не накажут, учитывая, что он убил мою жену. Сейчас важнее всего взять его и допросить, как положено, в полиции.

– Понял. Где вы?

– Немецкий бункер возле Мореходного училища. Финне сидит внутри, прикованный наручниками к скамейке.

– Хорошо. А ты сам меня дождешься?

– Вряд ли, мне нужно быть в другом месте.

– Нет, Харри, даже и не надейся.

– В смысле?

– Я не смогу сегодня вечером вынести тебя из бара.

– Хм… Ладно, я отправлю звуковой файл на твою электронную почту.

В дверях кабинета возникла Мона До. Редактор разговаривал по телефону.

– Полиция арестовала убийцу Ракели Фёуке, – громко сообщила она.

– Мне надо срочно идти, – сказал редактор и, не дожидаясь ответа собеседника, завершил телефонный разговор и поднял глаза. – Ты занимаешься этим делом, До?

– Уже все написала, – ответила Мона.

– Тогда публикуй! Никто пока еще не перехватил эту новость?

– Мы получили пресс-релиз пять минут назад, в четыре состоится пресс-конференция. Я хотела обсудить с вами другое. Будем ли мы сообщать имя арестованного?

– А что, в пресс-релизе есть его имя?

– Конечно нет.

– Тогда откуда оно тебе известно?

– Просто я одна из ваших лучших журналисток.

– Неужели ты сумела выяснить это всего за пять минут?

– Вернее, самая лучшая.

– Так как его зовут?

– Свейн Финне. Ранее был осужден за нападения и изнасилования; список его деяний долог, как неурожайный год. Так мы будем сообщать фамилию или нет?

Редактор провел рукой по бритой голове:

– М-да… Трудный вопрос.