Нуар

Хотела закончить письмо той же страшной молитвой. Нет, не хочу.

Съездила в этот St. Nicholas Russian Orthodox Cathedral, купила Библию на русском. Ничего не поняла, но нужные строки отыскала быстро. Переписала, как смогла, естественно, нормальными буквами. Спасибо тамошнему Priest[41], помог, хотя очень удивился. Извини, если будут ошибки.

«Na lozhe moem noch’ju iskala ja togo, kotorogo ljubit dusha moja, iskala ego i ne nashla ego. Vstanu zhe ja, pojdu po gorodu, po ulicam i plowadjam, i budu iskat

' togo, kotorogo ljubit dusha moja; iskala ja ego i ne nashla ego… Zaklinaju vas, dsheri Ierusalimskie: esli vy vstretite vozljublennogo moego, chto skazhete vy emu? Chto ja iznemogaju ot ljubvi».

Рич! Если ты вернулся, если жив — беги! Исчезни, скройся, улети, как птица. А я тебя все равно найду — и буду вместе с тобой убивать твоих врагов.

&.

Общий план. Эль-Джадира.

Февраль 1945 года.

Такси не оказалось ни на этой улице, ни на соседней. Можно было пройти дальше, к пристани, но Ричард Грай решил прогуляться. Не обычной дорогой, которой и приехал, а напрямик, через знакомую горку. Делать там, конечно, нечего, разве что постоять у порога своего бывшего дома. А еще можно подойти к калитке Александра Капитоновича, взглянуть на знакомую дверь, на крышу, покрытую старой треснутой черепицей, на стальной штырь радиоантенны…

На горку, приют сварливых отставников, вели две дороги: автомобильная, идущая серпантином по склону, и пешеходная — обычная лестница с железными ступенями и старыми, давно не крашеными перилами. Он выбрал лестницу. Во-первых, быстрее, а во-вторых, с самой вершины открывается замечательный вид: порт, океан, далекая линия горизонта. Вечерами бывший штабс-капитан часто приходил туда любоваться закатом. Пару раз удалось увидеть тонкий зеленый луч, вырывающийся из глубин океана в том месте, где только что утонуло солнце.

Возле подножия, у первых железных ступеней, он привычно полез в карман плаща за папиросами, но вовремя одумался. Ни к чему сбивать дыхание, к тому же свежий морской воздух хорош и без никотиновой гари. Оглянулся, скользнул взглядом по пустой улице, сделал первый шаг.

…Самое разумное — не возвращаясь в гостиницу, исчезнуть прямо сейчас. Побродить по горке, не спеша спуститься в город, дождаться ранних сумерек и пройти пешком дальше, до цитадели. Потом влево, к арабскому кварталу. Оружие, деньги и документы он захватил с собой. «Ratonnades», конечно, народ ненадежный, но кое-кто из них должен помнить Ришар-сейида. Дальше — просто. В испанском Марокко найти турецкого консула, попросить помощи, если понадобится, заплатить, не считая денег. Того, что останется, должно хватить на дом в Александретте, тоже на горке и тоже под черепицей. Много лет назад, еще будучи гражданином Хатая, бывший штабс-капитан присмотрел небольшой особняк за кованым железным забором. Его и купить, если получится. А потом запереть калитку, закрыть за собой дверь, упасть на кровать, даже не сняв плаща…

Посреди особо крутого пролета Ричард Грай остановился. Вдохнул поглубже, оглянулся. Порт, причал, корабль на горизонте… Полпути, считай, пройдено.

…На горку, через горку, к цитадели, в узкие переулки арабского квартала. «Исчезни, скройся, улети, как птица»…

Но он уже понимал, что бежать не станет — не из гордости, а из холодного расчета. Можно уехать хоть на край земли, где нога соскользнет с глобуса, но серо-черный мир все равно не отпустит, вернет назад. Все эти годы бывший штабс-капитан делал то, что хотел, подчиняя реальность своей воле. Но заниматься этим без спросу, без хозяйского разрешения — опасная затея. Тот, кем он был приглашен в этот виток Мультиверса, имел на него свои виды. К тому же Ричард Грай оказался не слишком вежливым гостем, даже не представился хозяину, не нашел, не поблагодарил.

Воздух внезапно показался тягучим и горьким, как после первой похмельной затяжки. Да, он ошибся, и его ткнули носом — прямо в ад, в безвидный шеол, в коридор, откуда нет выхода. Подождали, пока захлебнется, вытащили, откачали. Куда бы он теперь не убежал, путь все равно закончится знакомой стенкой. Значит, надо поступить иначе, иначе, иначе…