NWT. Три путешествия по канадской Арктике

Джон укоротил свою веревку и шел позади меня метрах в трех. Так мы и вели всю процессию. Уилл и Ульрик пару раз все-таки останавливались: у них шаг быстрее и они отдыхали немного больше. Мы шли хорошо, без остановок. След петлял. Уже появились большие участки открытой земли, и приходилось их обходить, потому что снегоход, который мы преследовали, просто-напросто перескакивал на ходу через них, а нам на наших полозьях было их не преодолеть. И камней полно, как всегда. Море совсем рядышком, слева от нас, и потому с курса не сбиться, несмотря на неуверенное в своей решимости занять подобающее место на небосклоне солнце. След тоже достаточно ясно просматривался. Словом, если бы не каноэ, все было бы просто отменно.

Видели довольно много гусей. Восемь гусей пролетело над нами на север. Шестеро из них потом вернулись обратно, а двое где-то отстали – совсем как в песенке про несчастных негритят, не умеющих плавать… Потом заметили несколько гусей, которые сидели прямо на снегу, наверное, метрах в ста перед нами. Увидев нас, они тяжело, но уверенно взлетели. Еще прилетала к нам синичка – вестник весны, и снег был просто исчерчен многочисленными песцовыми следами.

После обеда идти стало легче, несмотря на то что снег был влажным. Наверное, мы вышли из зоны этого снежного шторма или снег здесь просто осел, но обширных пространств глубокого, по колено, снега больше не попадалось. В результате появилась надежда, что мы сегодня пройдем больше, чем вчера.

Благодаря тому что мы отказались от ежедневных сеансов радиосвязи, сегодня у нас радиоконтакта нет к всеобщему, и в первую очередь моему, удовольствию. Теперь не надо каждый день ставить антенну, и свободного времени стало больше. Мы решили организовать тотализатор: кто угадает нашу позицию по широте в конце дня на сегодня. Я предположил, что мы выйдем на 12 минут севернее параллели 60° и на 40 минут восточнее меридиана 94°, Джон – соответственно на 11 минут и 39 минут и Ульрик – на 11 минут и 40 минут. Оказалось, что искомые значения составили 11° ш. и 42° д. Никто не угадал. Однако мы решили продолжить наше состязание по принципу суммирования очков с главным призом победителю в Черчилле.

Итоги дневного тотализатора подводили у нас в палатке за чаем.

На церемонию определения победителя пришел Ульрик со своей кружкой и своим чаем. Бесстрастный «Магеллан» показал, чего мы стоим как предсказатели. Ульрик взялся показать нам, как надо готовить мясо, и пожарил его. Отведав его, мы выяснили, что хорошо прожаренное мясо ничуть не хуже, чем сырое, которое раньше у нас превалировало. В результате мы все сошлись на том, что будем жарить мясо до конца. Сегодня у нас на ужин было еще и лобио. Я бросил в кастрюлю с кипящей водой последние бобы и добавил немного вермишели. Получилось месиво, которое очень нравится Джону. Мне тоже понравилось, а с соусом было просто прекрасно.

Хороший ужин располагал к откровенной беседе, и опять всплыл злополучный вопрос о том, чьи каноэ тяжелее. Пребывавший в самом благоприятном расположении духа Ульрик великодушно предложил взять у нас мешок с инструментом и весь запас крепежа и незаметно для Уилла перебросить в свое каноэ. Незаметно, потому что Уилл необычайно ревностно относился ко всему тому, что могло, по его мнению, нарушить привычный ход вещей, и был против всякого не в его пользу перераспределения нашей поклажи.

Понятно, что мы с Джоном никогда бы на это не пошли, зная, что основной тягловой силой в лидирующей двойке является Ульрик, тем не менее я посоветовал Ульрику предложить Уиллу поменять наш мешок с инструментами на полкило сухого молока, дефицит которого мы с Джоном уже начинали испытывать. Поскольку подобное предложение наверняка окончательно подорвало бы у предводителя веру в людей, мы решили сделать это перед выходным днем, чтобы смягчить удар. Кроме того, условия во второй половине дня заметно улучшились, и мы были уверены в том, что наше отставание, несмотря на более тяжелое каноэ, сократится.