О бедном монахе замолвите слово.

Я изо всех сил хотел бы «уйти самому»: мало того, что дан Пылающей Крови был пределом моих способностей, как с точки зрения навыков алхимии, так и на моей ступени культивирования, так к тому же и атмосфера на состязаниях стала какой-то нездоровой, особенно на фоне рассуждения старого Фанга о духовных атаках.

Но чертов мертвый старый Фанг...

Он сказал мне, что с рецептами поможет. И с недостатком Ци тоже.

А гаденький смешок из метлы мне, наверное, послышался.

Не знаю уж, по каким принципам и критериям проводился отбор, но к следующему этапу состязаний оказалось допущено ровно десять мастеров алхимии, включая, разумеется, этого старого доброго Дао Ли. После нехитрых подсчетов стало понятно, что этапов ожидается еще два: на следующем отсеется еще пять неудачников, и дальше начнется распределение призов.

На следующий день, посвежевший и оклемавшийся от дегустации плодов совместного творчества трех бедолаг и моего учителя Лу Куан справедливо и беспристрастно распределил нас по парам. Мне в соперники досталась довольно милая девчушка: невысокая и круглолицая, с удивительно белой кожей, красивым личиком, которое, правда, портила надменная гримаска. Похоже, она была весьма в себе уверена.

Или, если не в себе, так в своем учителе, от которого, вернее, от которой я не мог оторвать глаз, за что в очередной раз был обруган учителем.

— Да, старик! Вот это женщина!

«Ну и вкусы у тебя, ученик. Женщина должна быть подобна лотосу: лицо ее — как цветок, стан тонок, подобно стеблю. А это что за корова?»

— А по-моему так более чем хороша! Фигуркой, конечно, не лоза, зато лицом ягодка!

«Ты погляди на эту, как ты выражаешься, корму! Да ее можно использовать вместо мельничных жерновов».

Я скептически хмыкнул: старик явно преувеличивал.

«Ну ладно, на жернова не потянет. Но орехи колоть вполне можно приспособить: насыпать их на скамью, а ее посадить сверху».

— Старик, ты, безусловно, преувеличиваешь. Определенно, красивая женщина.

«Она тебя на одну грудь положит, а второй прихлопнет!».

— Не самая худшая смерть, — глубокомысленно заметил я. — И чтоб ты понимал в женской красоте, старик?

«Да уж побольше, чем всякие сопляки. Впрочем, подбери слюни: тебе с ней в любом случае ничего не светит».

Я не замедлил оскорбиться, хотя, в душе понимал правоту учителя.

— Это почему же?

«Она, скорее всего, уже на Духовном уровне, и вполне способна достигнуть Земного. Мусор, конечно, но не тебе с твоим уровнем Накопления Ци тянуть к ней руки».

— Если бы выдалась возможность, руки я бы тянул явно не к уровню ее культивации.

«Ей лет шестьдесят», — противно усмехнувшись, поведал мне гадкий дед. — «Любишь девушек постарше?».

М-да, умеет же старый негодяй обгадить малину. Выглядит-то красавица лет на двадцать пять.

Духовный уровень развития! Но такое прекрасное лицо...

Шестьдесят лет! Но такие дыни...

Душу раздирали противоречия.

Впрочем, несмотря на увещевания старика, глаз от прекрасного зрелища я все равно отрывать не спешил. В конце-то концов, могу же я посмотреть на витрину магазина, даже если не собираюсь ничего покупать?

«Вот же досталась свинья в ученики, мало того, что вечно голодная, так еще и похотливая! Знай же: только соблюдая непреложные законы Небесного Пути, достигнешь ты истинного величия! Прилежно культивируй, слушай наставления этого старика, и океан твоей силы станет безбрежным! Откажись от мирских соблазнов, забудь о радостях тела! Прекрати жрать в три горла — пусть еда и вкусна, но загрязняет твое тело, забудь о разврате — каждая капля Ци должна идти на собственное развитие. Соблюдай эти несложные заповеди, и жизнь твоя станет вечной!».

Нахрена мне такая вечная жизнь, внятно объяснить старик так и не смог.