О чем кричат Вороны

Когда они выехали на дорогу, Александр бросил взгляд на Алису и тихо кашлянул. Девушка, немного подрагивая и сжимая пальцы в замок, посмотрела на него в ответ.

– Что ты хотела бы мне рассказать?

– Не знаю, с чего начать, – замялась она, ерзая на сиденье.

– Ты знаешь что-то про смерть своей соседки?

– Я видела ее во сне…

– Эм, после случившегося? – Белый сдвинул брови к переносице, поворачивая руль автомобиля на светофоре.

– Нет, до этого, – уверенный голос Алисы вновь привлек его внимание. – Я видела момент ее смерти в мельчайших подробностях.

– А вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее.

– Я видела не только ее смерть, но и убийство той девушки на заброшке, – она вздохнула. – Это, правда, страшно.

– Убийство?

– Да, это не была попытка покончить с собой, – упрямо заявила Алиса. – Этот человек убил ее! Скинул с крыши…

– Давай ты мне расскажешь все по порядку, ладно?

– А я успею? Нам ведь нужно успеть…

– Думаю, что да, не переживай, – сказал Белый, бросив взгляд на наручные часы.

Девушка выдохнула, набрала полные легкие воздуха и неуверенно начала свой рассказ.

II

«Достигнуть совершенства может не тот, кто считает совершенство конечной точкой, а тот, кто считает его началом», – слова, эхом пронесшиеся в сознании. Они барабанной дробью отбивались в голове, четко очерчивая каждый слог, каждую букву. Один и тот же пейзаж за окном, внимательный взгляд, устремленный на дорогу, и тишина в салоне автомобиля. Череда событий, сделавшая человека тем, кем он является, поднялась из глубин воспоминаний. Он мысленно одернул себя, отгоняя прочь незваные образы.

На губах чувствовался едва уловимый вишневый привкус помады, последнее дыхание легким шлейфом лежало на шее. Хрупкая, такая красивая, почти недостижимая, но павшая девушка. Она думала, что сомкнула капкан на человеке, опалив его страстью и очарованием. Но оказалась слишком глупа и наивна, а может, зациклена на себе настолько, что не заметила очевидных вещей.

И теперь девушка, что на каждой фотографии излучала жизнь и энергию, лежала в мешке в машине скорой помощи. Бледная, холодная, но все еще красивая. Она касалась этого тела, ласкала его с чувством полного превосходства. А человек с каждым ее движением ощущал все нарастающую и множащуюся ярость. Ей хотелось поглотить, властвовать и унижать. Она считала себя хищницей. Но была жалкой грешницей.

Человек помнил их. Каждый хотел прощения в свои последние минуты. Кто-то не понимал, почему смерть пришла так рано, но кто-то словно ждал ее всю жизнь. Лица каждой добычи, каждого грешника мелькали перед глазами, как кадры кинопленки. Краснолицый мужчина, маленькая блондинка в теле, псевдоотличница с веснушками, рыжая сердцеедка, парень со шрамом и многие-многие другие, чьи образы всегда будут с человеком как подтверждение его высшей цели и могущества.

Ведь выше совершенства только божественное. А он и был Богом.

III

Белый хмурился, не отрывая взгляда от дороги. Алиса смущенно отвернулась, устремляя взор на пейзаж за окном. Они уже выехали из города, и многоэтажные здания сменили высокие деревья. Девушка невольно вспомнила день, когда мать отправилась для подачи документов в университет. Ей было плевать, на какую специальность примут Алису. Единственное, что мотивировало женщину на поездку за тысячу километров от их родного маленького поселения, – это желание поскорее избавиться от груза в виде дочери, которой только недавно исполнилось восемнадцать. И, разумеется, больше не обеспечивать ее финансово. Поэтому Алиса была вынуждена «выбрать» то направление, на котором с ее баллами по математике, физике и русскому языку она могла бы претендовать на бюджетное место.

Стипендии не хватало на нормальную жизнь, поэтому она жила в общежитии и подрабатывала художником, рисуя портреты на заказ. Хоть мать и настаивала на том, что лучше всего работать по специальности, Алиса знала, что это не ее выбор, и рискнула заниматься тем, что ей нравилось больше всего. И всякий раз, когда вспоминала натянутую улыбку матери и слова о престижности специальности дочери, ее откровенно тошнило. Уставшая женщина, сидящая за рулем с зажженной сигаретой в зубах, была в тот момент еще более чужой, чем когда-либо. Это был едва ли не последний раз, когда они виделись лицом к лицу. Тогда Алиса представить себе не могла, что это возможно. Но сейчас она смеялась над своей наивностью и глупостью. Может быть, через несколько лет она будет вспоминать свои откровения, высказанные почти незнакомому человеку, с такими же чувствами?